– Кэл. О, Кэл.
Я вобрал его глубже, а он простонал громче. Боже, он был любителем голосить в постели. Еще один незнакомый для меня момент. Еще один момент, который я в нем полюбил…
Он содрогнулся всем телом и издал гортанный звук.
– Сейчас кончу, – просипел он.
Я втянул еще сильнее, а он простонал. Протяжно и громко. Яйца его подтянулись, а член набряк у меня во рту. И он кончил мне в горло. Я сглотнул и облизнул его, а после поцеловал в шею, куда собственно и уткнулся лицом, и рухнул на него сверху.
Трой обвил меня руками, накрыл нас спальным мешком и поцеловал меня в висок. Шторм вроде как немного поутих, но мы явно не порывались проверить. Рядом с ним было тепло, и единственный доносившийся аромат – смесь Троя и секса. Но ничто не смогло удержать меня в бодрствующем состоянии.
***
Меня разбудили выводимые на спине круги и царапавшая щеку щетина. Трой хрипло проговорил:
– Ты же говорил, что именно я – любитель вздремнуть после секса.
Я потянулся и почти сразу же вновь прижался к нему.
– Больше не дождит, – сказал я, указывая на очевидное.
– И уже стемнело.
Я принял сидячее положение.
– Мы провели здесь весь день?
Трой улыбнулся.
– Жалеешь?
Я посмотрел ему в глаза.
– Нет. Ты?
Он медленно покачал головой.
– Нет. Если только о том, что мне нужно одеться и пойти отлить. Меня разрывает уже несколько лет.
– Надо было меня разбудить.
Трой застенчиво улыбнулся.
– Ни за что на свете.
Я подавил желание съязвить. Вместо этого я быстро его чмокнул. Потом взял сумку с одеждой и передал ему. Достал себе сухую футболку, а затем сухие и чистые шорты. Трой надел ботинки и, расстегнув молнию, вышел на улицу. Он быстро добежал до деревьев, а я, заметив, что угли промокли довольно прилично, чтоб разжечь их заново, вытащил перекус из «эскимосика» и занес в палатку. Когда Трой вернулся, я уже установил в углу фонарик и соорудил на матрасе подобие пикника.
– Что это? – улыбнувшись, спросил он.
– Ужин из чипсов, яблок, рисовых крекеров и сыра. – Я поднял бутылку воды. – И еще есть пиво.
Он усмехнулся и, присев, набрал себе крекеров.
– И вот еще что, – произнес он и достал из сумки колоду карт.
Оставшуюся часть вечера мы играли в карты, перекусывали и смеялись, время от времени прерываясь, чтоб поцеловаться. Но в основном вели себя как обычно. Как будто ничего между нами не поменялось, а стало только лучше.
Он все еще был моим лучшим другом, только с привилегиями.
Когда карты нам надоели, Трой расстегнул спальники, делая из них что–то вроде одеял. Я выключил фонарик, и мы забрались под покрывала. Только на этот раз мне не нужно было притворяться, что его рука обнимала меня преднамеренно. Потому что так и было.
