Алексей не переживет, если потеряет и Майка. Нелепый страх, ведь они просто товарищи по команде. Их обоих, практически без предупреждения, могут продать в другой город. Штат. Страну. Довольно веская причина избегать серьезных отношений. Возможно, этого хватит, чтобы Майку отказать и не вдаваться в остальные подробности. Они смогут двигаться дальше, а Алексею останется вспоминать прошлую ночь и снимать напряжение во время приступов тоски по телу Майка.
Алексей едва не подавился ложью и яичницей, когда Майк с невинным видом слизал с пальца капельку джема.
Но этому не сломить решимость Алексея. Он хотел только лучшего для них обоих. Для себя — друга. А для Майка — мужчину, который будет каждую ночь заниматься с ним любовью, как вчера Алексей. Приятный опыт. Классный. Восхитительный даже. Но Алексей на эту роль не годился. Белов придерживался данного себе обещания и нарушать его не собирался. Он сдерживался. Та пара шлепков не шла ни в какое сравнение с тем, чего Алексей на самом деле жаждал.
Например, впиться зубами в чувствительное место в изгибе идеальной задницы Майка и начале бедра. Если закрыть глаза, даже можно представить оставшийся синяк. Следы от зубов на твердых мышцах под бледной кожей. Алексей мог вообразить, какой жаркой была бы отшлепанная задница Майка наощупь, как ярко сияла бы, и не только двумя отпечатками ладоней, а насыщенно красным по всем ягодицам. Алексей уже мысленно таранил горячий зад под оглушительные вскрики Майка, а его бедра болезненно прижимались к нежной израненной плоти.
В реальность из развратных фантазий вернул прочистивший горло Эрдо. Алексей резко распахнул глаза и с ужасом осознал, что витал в стране грез с дебильной улыбкой на лице.
Майк снова выглядел чересчур довольным. Но перехватив свирепый взгляд Белова, предпринял жалкую попытку вернуть лицу серьезность.
Алексей уткнулся лбом в ладони, краем глаза наблюдая за Майком. Тот поднялся, отнес свою тарелку к мойке и занялся остальной посудой. Белов не мог оторвать взгляда от мышц спины Майка, которые перекатывались под кожей, когда он поднимал тяжелую сковороду или склонялся к посудомоечной машине. Когда Эрдо вернулся обратно, Алексей был напряжен как туго натянутая пружина, готовый сорваться с места при малейшей провокации.
Господи, с каких пор он стал такой размазней?! «Просто объясни парню, что ничего не выйдет, а потом уже разбирайся, какой урон нанес дружбе».
Последняя часть беспокоила чрезвычайно. Проглоченная еда камнем давила на желудок.
