Из приоткрытого окна повеяло свежим воздухом. Этот приятный запах только что прошедшего дождя, который освежил всю флору вокруг. Птички начали заводить свою лёгкую песенку и это могло продолжаться вечно. В коридоре послышались поспешные шаги.
— Александр Владимирович, Вас Мария Васильевна зовёт. — Женщина средних лет открыла дверь в палату и разорвала необыкновенное настроение, навеянное историями моего психиатра. Тон, с которым женщина обращалась к Александру, кажется, брезгливый?
— Василиса, стучите в следующий раз, будьте так добры. Спасибо. — Женщина закатила глаза и закрыла за собой двери. Психиатр расставлял предметы по своим привычным местам.
— Спасибо большое, Александр. — Мужчина взглянул на меня слегка удивлённо приподняв брови, после чего улыбнулся.
— Взаимно, Сабрина. — Он подхватил знакомую папку и приоткрыл двери, чтобы выйти. Застыл. — Кстати говоря об этом… Ваши прошлые сведения насчёт Святославы оказались правдивыми, но там довольно запутанная история. Далеко не все, что услышал от Вас подтвердилось, но я над этим работаю. До скорой встречи.
Кажется, моё сердце выпрыгнуло из груди. Неужели кто-то поверил мне…
Дом семьи Петровых
От имени Анталины
Чёрт возьми… Во-первых, этот глупый-глупый сон в Аду. Не может он существовать просто так, да и Асмодей тоже. Во-вторых, очевидно, совершенно ненормально любить дождь, грозу, молнии, гром. Только вот, находиться в это время на улице уж никак не хочется, ибо, сырость тебя везде настигнет, детка. Даже под супер-зонтом ты далеко не в безопасности, уж поверь моим насквозь промокшим кроссовкам. В-третьих, негативные эмоции плохо влияют на нервные клетки… на состояние организма в целом!
Я сняла «квакающую» обувь и поставила сушиться, что и сделала дальше с остальной одеждой. Дневник сладко дожидался моей писанины на ближайшие полчаса. Грех — не рассказать наилучшему собеседнику мой гневный монолог. «Дорогой дневник, сегодня утро началось с проливного дождя, чему я несказанно радовалась… пока… ну, в общем придётся покупать новую обувь, если та не оклемается, конечно. Дальше — жарче. Главная звезда колледжа посчитала, что я домогаюсь «её парня». Понятия не имею, кто этот несчастный и знает ли он вообще, что они встречаются? Группа поддержки с Её Величеством во главе, закрыли меня в кладовке, поливая при этом не только грязными словами, но и краской в придачу. Два часа не прошли даром, и уборщица всё-таки расслышала мои крики, только прямо возле выхода из колледжа эти девицы облили меня грязью. Спасибо, машина. Тётя Кассандра взяла с меня «хрест на пузі» (дословно «крест на животе», что-то вроде «зуб даю»), что я буду хорошей девочкой и не стану наводить свои порядки. Поэтому просто… Умри. Умри, Анжелика. УМРИ! Больше никогда, чёрт тебя подери, не появляйся в славном медицинском колледже, где нормальные люди приходят учиться, а не заводить показные отношения. СДОХНИ!!!»
