— Какой цирк? Мы вроде обговариваем детали свадьбы, — продолжала тупую разыгрывать. — Кстати, — локти на стол, голову на ладошки: — Как поживает моя сестрёнка? — с наигранным ожиданием. — И меня сейчас интересует, ни как у неё дела, а как она в постели? Просто интересно, не покончила ли она собой под тобой? — даже хмыкнула глупой рифме. — Вас всё устраивает? И вообще, — повернулась к Хану, — мне банально интересно, как ты себе это представляешь? Нашу с ним жизнь! Совместную, — специально разделяла слова. — Он трахает мою сестру, потом идёт ко мне… Затем на работу… возвращается… и опять поскакали? Или может втроём будем? — острый взгляд на Карима. — Ты нас осилишь двоих? Хозяйство не сотрётся? Или тебе просто нравятся игры двух девчонок в постели? Возбуждает лейсбийство? — перебирала, выдавливая из себя остатки яда. — О да, думаю, это будет…
Хан, на меня яростно глядя, широким, порывистым махом сгрёб тарелки со стола на пол. Грохот стоял несколько секунд. Мы все застыли, но первым отмер Карим:
— Да, на этом всё! — кивнул мыслям. Шагнул на выход, но тотчас вернулся, ступив ближе к Хану:
— Ты знаешь, что я очень хотел всегда соответствовать твоим требованиям. Старался выполнять все твои просьбы. Семья, уважение, род, дело… Но в этот раз я категорично говорю: НЕТ! Я против насилия. Всегда был, но эту, — ткнул пальцем в меня, — грохну ещё до свадьбы. Не доводи меня до греха. Она не в моём вкусе, а вот тебе… тебе она подходит. Она ловко играет на твоих нервах. Если нравятся неуправляемые девочки погорячее, женись на ней сам! Всего хорошего! — короткий и резкий жест всем сразу и никому конкретно, и в несколько шагов покинул столовую.
Мы остались вдвоём в повисшей тишине, она до жути щекотала нервы, и ведь никто из охранников даже носа не показал.
Какие выдрессированные ребята!
Меня потряхивало от того, что нагородила и того, что Хан был на пике взорваться и меня убить. Чувствовала это всеми фибрами души, и она тщедушненько трепетала.
И сердце отчаянно колотилось, перед глазами плыло от ужаса.
А когда дверь за Каримом захлопнулась, я, точно очнувшись ото сна, вздрогнула и тихо протянула:
— У-у-у, — мысленно руки потирала. Моя игра сработала, как бы о ситуации не думал Хан. Да, перегнула палку, но зато мой план сыграл! Я избавилась от жениха…
— Закрой, мать твою, рот! — с рыком, опять обрушил ладони на стол Хан. Дышал жадно и глубоко, меня глазами уже давно расстреляв. — Твой рот — помойка…
