— Однако это правда, — настаивал я. — Уолтер Пайк был убит кем-то из присутствующих здесь, и я знаю как.
Эмили пылала яростью.
— Это вам не школьная постановка, мистер Хьюблейн. Если у вас имеются какие-то неприглядные обвинения, вам лучше объясниться. А если вы не можете или не хотите делать того, тогда я должна просить вас немедленно покинуть мой дом.
Я поднял руку.
— Просто выслушайте меня. Вы должны признать: Уолтер Пайк опасался, что кто-то отнимет у него жизнь. Ведь иначе он не нанял бы меня для охраны. Думаю, ему угрожали или что-то в этом роде. А может, он просто подозревал, что кое-кто из окружавших его людей не слишком дружелюбно к нему относится. Как бы то ни было, он пригласил меня. И пригласил не без причины.
Роджер фыркнул.
— Это не доказывает ровным счетом ничего. Полагаю, лучше перейти сразу к сути.
Я кивнул.
— Охотно… Смерть Уолтера Пайка — это почти что идеальное убийство. Однако во всем деле обнаружился один нелепый прокол, который и выдал убийцу.
Пайки, хлопая глазами, посматривали друг на друга, словно слепцы, которым внезапно вернули зрение и отлущили бабла в придачу.
— Из разбитой машины пропало радио. В промежутке между аварией и приездом полиции кто-то вскрыл авто и забрал приемник. Это означает, что вору либо очень повезло оказаться прямо на месте событий, либо он знал, где именно машина слетит с дороги.
— Это же нелепо, — произнес Хьюго. — Как мог кто-то знать о таком?
— Они могли знать, если сами все и спланировали, — ответил я. — До меня дошло: ничто в останках авто не расскажет мне о том, что случилось с Уолтером Пайком; об этом расскажет то, чего там не было. Радио пропало, а это значит, что оно могло иметь какое-то отношение к смерти Уолтера Пайка.
Сесили нахмурилась.
— Но как радио может быть связано с гибелью папы?
— Поначалу я и сам не знал, — сказал я. — Но сегодня утром, когда я вышел проветриться, на глаза мне попался человек, гулявший со своей собакой. У него был один из тех бесшумных собачьих свистков тех самых, которые не слышны для людей, но слышны для собак. Это заставило меня вспомнить об оперных певцах, которые способны раскалывать бокал, когда поют с определенной тональностью. И тогда я припомнил еще кое-что, прочитанное несколько лет назад. Я наведался в библиотеку Брайтона и пролистал пару книг. Мне потребовалось совсем немного времени, чтобы разыскать нужные сведения.
Около пяти лет назад один французский доктор изобрел свисток, свист которого мог достигать невероятно высоких частот. Когда он дул в этот свисток, тот создавал в воздухе колебания, вызывавшие боль и неприятные ощущения у всех, кто их слышал. Видите ли, каждое живое существо обладает собственной частотой, и когда колебания достигают определенной частоты, вся структура этого существа тоже начинает вибрировать. При некоторых частотах можно ощутить головную боль и тошноту. При более высоких завибрируют глаза и головной мозг. А при одной конкретной частоте внутренние органы начинают тереться друг о друга, и может наступить смерть. Научный факт. Я прочитал об этом в книге. Все черным по белому.
