– Можно, но... сложно! Не понять вам, Игнат Савельич, тoнкую женскую душевную организацию.
– Куда уж мне! – обиделся полицейский. – Только я, уважаемая Наталья Игоревна, всегда считал: для того, чтобы ребятишек сделать, нужно не в душевных тонкостях быть молодцoм, а в другом...
После этих слов следователь сам зарделся как маков цвет. Наверно, у стража порядка отличное воображение, и он представил себе эти самые тонкости. В целом же Игнат Савельич был отличным мужиком и незлобным человеком. Несколько раз вздохнул и велел нам убираться восвояси. С обидчиками Динки пообещал разобраться. Решительно заявил:
– Начхать мне, “золотые” эти мерзавцы или “даже платиновые”. Перед законом все равны. Обидели девушку. Пусть всего руки ей заломили, отвечать придется. Вы же, господа успешные и беременные, валите отсюда подобру-поздорову!
Дважды нас просить не пришлось. Наша дружная компания в странных нарядах рванула к выходу. Я сидела возле окна, потому оказалась последней. Зацепилась халатом анестезиолога за стул, задержалась, пошутила:
– Примета, такая есть, Игнат Савельич. Если одеждой где зацeпишься, снова в этом месте окажешься.
На этот раз усы следователя просто встали дыбом. Наверное, от страха и возмущения. Я фыркнула. Ну, раз не хочется Савельичу еще раз увидеть такую красивую женщину, шут с ним. Я навязываться на стану.
Когда вышла в коридор, моя компания была у выхода. Вот Шурик нежно поддерживает Катю под локоток. А Тарасик приoбнял... Динку! Будто утешает. Я ещё в кабинете заметила, что юный спортсмен не спускает взгляда с Катиной подруги. Наверное в драку в “Орхидее” ввязался Купидон и вонзил втихушку свои стрелы в Тараса и Дину. Что ж, пусть будут счастливы. Они ровесники, да и по темпераменту друг другу подходят. У меня же еще минус один кавалер. Может, это судьба, что остался один Виталик. Я решила больше не испытывать красавчика-ресторатора. Нужно поговорить с ним напрямую, так и скажу: “Плевать, Виталик, что ты гол как сокол, сам зато какой ясный сокол. Решила стать твоей навеки...” Я даже дернулась вслед за Виталиком, который шел последним. Но тот внезапно свернул к одному из кабинетов. Постучал, дверь открылась, и на пороге казенной комнаты показался.... Юра! Дружеским жестом пригласил Виталика внутрь. Они знакомы?! Вот это сюрприз! Хорошо, что мужчины были на виду, в освещенной части длиннoго коридора, а я оказалась в затемненной, они меня явно не заметили.
После неожиданного открытия я резко изменила свой маршрут. Приникла глазом к отверстию замка двери, за которой находились интересующие меня личности. Бабуля всегда говорила, что подсматривать неудобно! Как же она права. Я действительно испытывала жуткие неудобства: глазок крохотный, угол обзора невелик. Зато слышимость была отличная.
