А поразмыслить Старшему Искоренителю Скверны было над чем. Если бы перед ним было изваяние обычного человека, он бы постарался найти в нем, какую-нибудь несообразность. Из своего опыта он знал, что вопиющие нелепости и неточности, как правило, служат подсказками и напоминаниями. В данном конкретном случае, указателем для обнаружения запорного механизма.
Но перед ним было изображение чудовищного мутанта, являющееся одной сплошной аномалией. Шпрингер кружил вокруг страшного изваяния, словно вальсирующий танцор, высматривая подсказку. Внезапно его внимание привлекли три красных камня посередине огромного пузатого живота, по всей видимости, долженствующих изображать пупок. Но почему их было три, вместо одного? Насколько было известно Старшему Искоренителю Скверны, пупок у любого существа, пусть даже самого чудовищного, должен быть один. Ни у кого не может быть трех матерей!
Почувствовав, как внутри него все напряглось и радостно запело, Шпрингер торопливо нажал три закругленных камня один за другим. Красные кабошоны послушно втопились вовнутрь чудовищного живота и залипли там. Внутри статуи послышалось какое-то движение. Неожиданно посередине огромного круглого брюха прошла тонкая вертикальная трещина. Секундой позже две створки поползли в стороны, открывая перед изумленным Шпрингером глубокую нишу, в которой мог бы свободно уместиться человек.
Вытянув шею, он во все глаза смотрел на появляющуюся перед ним сокровищницу нелюдей. Когда солнечные лучи, ярко осветили содержимое ниши, глаза Старшего Искоренителя Скверны полезли от удивления на лоб, рот приоткрылся, а нижняя челюсть отвисла.
Внутри статуи-контейнера находилась старая ржавая двухсотлитровая бочка, которые были в ходу на Старой Земле лет триста тому назад. Из ее насквозь изъеденных ржавчиной боков сочилась остропахнущая слизь.
Подслеповато прищурив глаза, Шпренгер приблизил лицо вплотную к бочке. Он с трудом разобрал уцелевшие фрагменты маркировки — «Опасно биологическая угроза!!!». Чуть пониже была другая надпись — «Осторожно!!! Мутаген — 406».
Григ, Цисса и Стук с Триподом лежали в тени гигантской храмовой колонны, ожидая своей участи. То, что она будет ужасна, сомневаться не приходилось. Шпрингер более чем прозрачно намекнул на это.
Неподалеку от них расположились два Рыцаря Ордена. Их взгляды были целиком прикованы к Циссе. Судя по голодному блеску в глазах Рыцарей, в Монастырских Казармах любое упоминание о женском поле приравнивалось к измене Ордену.
