Я не была ему нужна как женщина, как жена. Ему необходимо было, чтоб кто-то готовил для него, стирал, убирал. Встречал с горячим ужином вечером. Всегда доступный бесплатный секс, после которого, он не забывал мне сказать, какое я бревно в постели. Андрей всеми доступными ему средствами стремился унизить меня, «знай, свое место» так он мне говорил. Помню, как он взбесился, когда узнал, что я открыла магазин. Сколько оскорблений я выслушала. А хотелось другого, хотелось слышать похвалу, и радость, почувствовать поддержку, которой мне так не хватало в детстве. Но и замужество мне не дало ни поддержки, ни любви, ни семейного тепла. Мать была права, я бракованная. Слезы вновь и вновь катились из моих глаз, каждое последующая мысль и воспоминание раздирали меня на куски. Что я плохого им всем сделала, почему я не заслужила их любви, что во мне не так? Я всего лишь хотела любви, всего лишь … мне не нужны были новые платья в детстве и блеск для губ, мне нужна была материнская любовь, хотя бы частичка нежности, маленькая кроха того, что доставалась другим детям, но ее не было. «Ты такая, же, как твой отец, от плохого яблока не родится что-то хорошее!», да, мам ты права, как говорят системщики баг лагает, вот я тот самый баг, ворвалась в ваши жизни и испортила все. Даже подруга, которой я доверяла все, столько лет подряд, предала.
К середине ночи я была выжата эмоционально. Спать я не могла, оставалось одно средство или найти снотворное или выпить виски Виктора. Поднявшись с кровати, поняла, что я так и не оделась, как вышла из душа, на мне было только полотенце. Сбросив его, накинула шелковый халат и босиком направилась вниз. Свет в гостиной не горел, но лунный свет через окно наполнял гостиную, было все хорошо видно. Я дошла почти до последних ступенек, когда заметила Виктора, неизменная поза «хозяина жизни», он стоял напротив окна, в руке бокал виски. Я замерла, залюбовавшись этим мужчиной, внутри все сдавило, кто он и кто я, мечты Марин, это все мечты. Как бы мне не хотелось убедить себя в этом, но мои губы все ещё помнили его поцелуй, я ничего не могла с этим поделать. Я хотела его, хотела тепла его тела, пусть на одну ночь, мне все равно, сегодня все равно, даже если выгонит поганой метлой после. Но… я не решусь… не смогу… знаю, что не решусь. Виктор отпил виски, и даже не поворачиваясь ко мне, вдруг заговорил.
— Долго будешь стоять на лестнице босиком? Ноги замерзнут
