— Что ты от меня-то хочешь? — спросил Гошка.
— А, да ерунда. Пашка Долгих решил одну девчонку покорить, и ему нужна твоя помощь… Цветы, записочки… Не за бесплатно, конечно. Поможешь?
— Я думал, ты Пашку любишь! Почувствовала, как покраснела.
— Мало ли что ты там себе надумал, — пробормотала я. Немного помолчала, а затем спросила: — И когда ты заметил, что я… Хм…
— Да тебе уже давно капец, — вынес вердикт Гошка. Точно. Мне капец.
— При Пашке ты еще как-то держишься. А когда его рядом нет, но ты что-то про него рассказываешь, физиономия у тебя блаженная…
Ну и ну! Я только растерянно глазами захлопала…
— А хочешь, мы этой девчонке цветы подменим? — предложил мальчик. — На какой-нибудь вонючий веник…
— Уж лучше записку подменить! — сказала я. Глаза мои загорелись. В голове уже созрел план. — И ты будешь на моей стороне?
Вообще-то у мальчишки хорошо котелок варит… по части всяких гадостей. Сколько он мне за три года подлянок устроил.
— Конечно, это в моих же интересах, — важно проговорил Гоша, поднимаясь из-за стола. Мальчик тут же направился к раковине, чтобы помыть за собой посуду.
— Это еще почему? — удивилась я.
— Жду, когда у тебя появится парень, и ты перестанешь быть такой психованной! — укоризненно покачал светловолосой кудрявой головой Гошка.
— Ну знаешь ли! — возмутилась я. — Самый умный? Будто что-то понимаешь в делах взрослых! Гошка, звякая вилкой и тарелкой, обернулся:
— Естественно! Мне ведь уже не пять лет, а двенадцать…
— О-о-о, — протянула я. — К твоему солидному возрасту я отношусь с почтением, сансей! Гошка рассмеялся и снова принялся намывать тарелку.
— Слушай, а подменить записку — это слишком подло? — спросила я. Мальчишка выключил воду и, вытерев руки о джинсовые шорты, повернулся ко мне.
— Как-то раз я сообщил девчонке, которая мне нравится, что ее сосед по парте козявки жует на переменах. Потому что она ему тоже симпатична.
— Ой, это подло! — покачала я головой. Хотя жаль, что в двадцать лет такое с козявками вряд ли прокатит…
— Знаю, но как по-другому? All’s fair in love and war, Поля!
— Что? — не сразу поняла я.
— В любви как на войне — все средства хороши, — снова вздохнул Гошка.
И все-таки мы подменили записки. В первоисточник, который оставил Пашка, я не заглядывала. Но очень уж хотелось, скрывать не буду. Что за признание он там написал Шацкой, интересно? Я, зажмурившись, вытащила из конверта послание друга.
— Что там? — заинтересовался Гошка.
— Нет уж, чужие письма мы читать не будем! Это некрасиво!
