— Буравчик что ли? — с облегчением выдохнул Пашка, а затем рассмеялся. — Я мог сразу догадаться, он многим нравится… Но, если честно, не думал, что и ты на его смазливую морду клюнешь…
— Как видишь, — виновато улыбнулась я. — Может, теперь ты с меня слезешь?
Пашка быстро вскочил на ноги и протянул мне руку. Помог подняться с песка.
— Давай сюда свое письмо! — сказал Пашка. — Я передам…
— Кому? Буравчику вашему? — перепугалась я. Уже и не рада была, что все это затеяла.
— Ну а кому еще?
— Нетушки! — замотала я головой. — Все! Забудь! Я передумала! Это было плохой идеей!
Паша, глядя на меня, не переставал улыбаться.
— Ты такая забавная! — проговорил со смехом он. — Так смущаешься…
Знал бы он, почему я смущаюсь. Щеки от нашей внезапной близости до сих пор горели.
— Если скажешь своему приятелю, что я к нему чувствую, тебе не жить! — серьезно предупредила я. — Сделаем вид, что ничего не было!
Мы молча направились вдоль берега. Пашка положил мне руку на плечо. Торопливые волны с шумом подкатывали к ногам. Я, осмелившись, обняла друга за талию. Долгих посмотрел на меня сверху вниз и усмехнулся.
— Признаться, ты меня напугала, — тихо сказал он.
— О чем ты? — тут же насторожилась я.
— Если честно, сначала решил, что это письмо предназначалось мне…
Я пару секунд промолчала, не зная, что ответить.
— И-и-и, если бы это было на самом деле так? — не поднимая головы, спросила я. Глядела на белую пену, которая оставалась на мокром темном песке.
— Глупости! — негромко и даже как-то нервно рассмеялся Пашка. — Я подумал в ту минуту: «Неужели она готова все испортить?»
— Испортить? — напряглась я.
— Конечно! И я рад, что героем твоего романа оказался Буравин…
— Вот как! — глухо отозвалась я.
— Ага! — Пашка на пару секунд прижал меня к себе крепче. — Ты очень дорога в качестве друга… Стань мы парой, еще неизвестно, к чему бы это все привело… Ты слышишь меня, Полина?
Я с отсутствующим видом уставилась на рыжее утреннее солнце, которое выглядывало из-за горизонта…
— Ау? Поля? Ты меня слышишь? — снова донесся голос Пашки.
Я вздрогнула и взглянула на друга. Долгих уже дожевывал мой круассан.
— Кофеек еще хлебну? — спросил он.
— Да, конечно! — растерянно проговорила я. — На чем мы остановились?
— Шацкая и Буравчик — наша судьба…
Будто слева между ребер воткнули тонкую острую спицу.
— Ах, ну да!
Я внимательно смотрела на Пашу. Что ж, последняя попытка образумить этого человека…
— Слышала, что Ульяна занятая девушка! — выпалила я.
