Я взглянула на руку Райдера, на вытатуированные у него на коже рисунки, и провела пальцем по дьявольским изображениям.
— Райдер? Откуда у тебя на руках эти жуткие образы? Кто их тебе сделал?
Райдер замер всем телом.
— Хармони, есть вещи, которые ты обо мне не знаешь. Нехорошие вещи… неправедные поступки, которые я совершил. Места, где я бывал.
У меня по спине пробежала дрожь страха и беспокойства. Подняв голову, я уставилась в смущенное лицо Райдера. У меня тоже было прошлое, о котором я не могла и не хотела рассказывать. Но мне не давал покоя один вопрос, ответ на который мог кардинально изменить мои чувства к Райдеру.
— Райдер, ты… ты когда-нибудь пробуждал ребенка? (Прим. Обряд пробуждения см. Глоссарий)
На лице Райдера застыло выражение неподдельного шока.
— Никогда. Я…
Он, словно стесняясь, опустил голову и добавил:
— Я чист, Хармони. Я никогда ни с кем не спал. Меня едва касалась женщина.
Его прекрасные черты лица ожесточились.
— И я бы никогда не взял ребенка. Это гнусно и аморально. Да никакая вера в Бога не могла бы оправдать такого.
Непосильный груз свалился у меня с плеч. Воодушевлённая его признанием, я немного приподнялась, так что мои губы оказались прямо над губами Райдера. Я была потрясена отразившимся в его глазах восхищением. И поняла, что запомню этот взгляд навсегда.
— Ты замечательный, — прошептала я. — Может быть, ты и согрешил в прошлом, но сейчас ты искупаешь свою вину.
Райдер покачал головой. Он открыл было рот, чтобы возразить, но я остановила его очередным поцелуем. Сначала Райдер напрягся, однако вскоре расслабился и его губы осторожно задвигались под моими губами. Когда я отстранилась, меня, как никогда прежде согрело вспыхнувшее в глазах Райдера чувство.
— Мне… мне понравилось целоваться, — призналась я, и была вознаграждена улыбкой. Настоящей, искренней улыбкой.
Это зрелище покорило моё сердце.
Клеймо «окаянная» могли носить только женщины. Но если бы его давали мужчинам, Райдера непременно объявили бы таковым. Все в нем было прекрасно. Я видела, что он так не считает. Более того, буквально во всем, что он говорил и делал, я видела его откровенную ненависть к себе. Видела ее в его пристальных темных глазах.
Но когда я положила голову ему на грудь, и Райдер прижал меня к себе своими сильными руками, я просто это почувствовала. Эту заботу от человека, который пытался убить своего единственного брата, чтобы уберечь меня от его жестокости и спасти от публичного позора.
