Я едва узнал глядящего на меня человека.
Но от этого я почувствовал только облегчение. В нем мало что напоминало моего близнеца, который запер меня подальше от глаз. Иуда исчез… Черт, Райдер исчез. Хармони не увидит зеркального отражения лжепророка. Она увидит грязного, избитого человека. Такого же узника, как и она.
— Райдер? Ты где?
По камере разнёсся приятный голос Хармони. Я медленно подошел к стене. От того, что кровь хлынула в измождённые мышцы, у меня покалывало в ногах. Опустившись на пол, я обхватил пальцами кирпич и потянул его на себя. Старый камень начал отходить, и в воздух поднялась пыль. Неожиданно кирпич застрял. Я уже хотел было попросить Хармони, чтобы она надавила на камень со своей стороны, но он вдруг стал двигаться на меня сам.
Мое сердце наполнилось восторгом. Она сделала это по собственной инициативе — ей тоже хотелось меня увидеть. Я потянул за кирпич с такой силой, на какую только был способен.
— Получается, — сказала Хармони, когда кирпич начал мучительно медленно двигаться, буквально миллиметр за миллиметром.
Наконец, после нескольких минут настойчивых попыток вытащить кирпич из стены, он оказался у меня в руках.
Я выдохнул, запыхавшись от напряжения. Я отбросил кирпич, скрыв его в самом темном углу камеры, и моя усталость вскоре была забыта. Я уставился на проделанную в стене дыру. Сердце заколотилось о ребра, и на шее бешено забилась вена.
— Райдер, — задыхаясь, проговорила Хармони. — У нас получилось.
На мгновение я закрыл глаза. Теперь я ясно слышал её приятный нежный голос, который больше не заглушала толстая стена. По всему моему телу разлилось тепло, когда она добавила:
— Дай мне на тебя взглянуть. Мне хочется тебя увидеть.
Еще раз убедившись в том, что моего лица практически не видно за волосами, и стараясь контролировать дыхание из-за раздирающей меня боли, я потихоньку опустился на землю и коснулся грудью пола. Когда боль в теле немного успокоилась, я повернул голову и заглянул в проделанное в стене отверстие.
И замер. Оттуда на меня смотрели самые красивые на свете темно-карие глаза. Когда наши взгляды встретились, ее длинные черные ресницы затрепетали.
— Хармони, — задохнувшись от восхищения, произнес я.
— Райдер, — также потрясенно ответила она.
Она отодвинулась подальше, и мне стала видна остальная часть ее лица. Я нахмурился. Все ее лицо от скул до самой шеи было спрятано под тканью.
Неприкрытую тканью кожу залил густой румянец. Хармони провела рукой по голубому материалу.
