Начальство недовольно хмурится, морща итак покрытый «волнами» лоб, а затем поднимает на меня деланно-строгий взгляд.
— Максим, вообще-то, эти «идиоты» — наши спонсоры, так что…
— Спонсоры?! Так тогда пусть они спонсируют, а не лезут туда, в чем нихуя не смыслят! — снова не сдерживаюсь я, и даю отмашку Анжеле, разрешая покинуть кабинет.
Мой шеф сокрушенно качает головой, явно еще больше занервничав от нашего уединения. А мне плевать — я заебался выгребать говно за другими, и доказывать, что сам не произвожу вонизму. А потому…
— Валерий Михалыч, или ко мне не лезут, или заканчивать исследование и подготовку к новой выставке будут без меня. — Чеканю я, наблюдая, как лицо шефа сереет, — уж ты-то прекрасно знаешь, что я не нуждаюсь в махающей за спиной указке.
— Я знаю, что ты горишь своим делом, и в любом случае выполнишь работу хорошо, — кивает мужчина, с которым мы проработали вместе больше пяти лет, — но от меня-то ты чего хочешь? Я как могу послать всех, если по сути они имеют полное право влиять на процесс?
— Легко, Валерий, легко. Можешь даже от моего имени, — подмигиваю я, уже успокаиваясь и вытаскивая из кармана мобильный, — а для начала загляни в почту, я там переслал тебе письмо… Почитай, похихикай, и шли нахуй этого «письмеца» в первую очередь. А я домой — рабочий день окончен час назад, и свою непосредственную работу я выполнил.
Шеф булькает возмущением в беззвучной конвульсии, но машет рукой, мол, иди. Я знаю, почему так — исследование целиком и полностью на мне, все основные моменты точно. Так что выгнать меня — значит потерять год работы, и начинать все сначала. Надеюсь, начальству хватит таланта донести все это до спонсоров, а те не будут полными идиотами, и отстанут от моей персоны.
На улицу я выхожу уже в приподнятом настроении, и радуюсь остаткам вечернего солнца. На дворе — конец августа, и это последние теплые деньки перед холодной осенью. Терпеть ненавижу это время года — земля как будто начинает промерзать, а ветра и моросящий дождь делает мое и без того недовольное лицо еще более скрюченным.
Никогда не понимал этих, любителей осени. Разве можно жить по-настоящему хоть когда-нибудь, кроме лета?
Домой я приезжаю даже в легком добродушии, и собственный двухэтажный каменный друг радует своей тишиной. В кои-то веки мать с сестрой и ее двумя отпрысками куда-то уехали, и я могу в спокойствии покурить на летней веранде. Не сказать, чтобы мы напрягали друг друга — дом большой, места всем хватает. Но визжащие племянники иногда действительно вызывают желание все бросить и съехать нахуй в отдельное жилье.
