Курс N by E | страница 37
Итак, события последних сорока часов увеличили мое уважение к морской сноровке нашего капитана и поколебали мое мнение о его разумности. Поколебали настолько, что я, дорожа своей жизнью не больше, но и не меньше, чем большинство людей, решил обратиться к нему примерно с такой речью:
— Послушайте, Сэм, мы за два дня дважды чуть не разбились. Не слишком ли много за такой период? Ведь мы хотим доплыть до места да еще вернуться.
— Вот и я так считаю, — серьезно отозвался капитан.
В заливе Брадор есть почтовое отделение. «Мы разобьемся прежде, чем достигнем цели», — написал я, но разорвал письмо.
XXV
Залив Брадор.
Лабрадор, Канада
На берегу залива Брадор есть маленький летний лабрадорский поселок. В домах тепло и уютно. Кухни и спальни оклеены веселыми картинками из воскресных приложений к газетам. Деревянная мебель и утварь выкрашены в ярко-голубой и красный цвета, на крашеном полу постланы вязаные дорожки с изображениями кораблей, собак и птиц. На спинке качалки и на столе вышитые салфетки. Печь блещет чистотой, кастрюли и сковородки сияют. Вещей в домах немного, зато все, что есть, свое, большей частью сделанное своими руками, и несет на себе отпечаток домашнего уюта. Лабрадорцы — народ бедный, преимущественно потомки французов, поселившихся здесь несколько поколений назад. Каждый год на исходе весны из своих домов в глубине материка они перебираются сюда целыми семьями — мужчины, женщины, дети и собаки — на все лето охотиться на тюленей и ловить рыбу.
Залив Брадор служит также местом встреч ньюфаундлендских рыбаков. Их суда стоят на якоре в маленькой бухте против поселка. Рыбаки приезжают из далекого внешнего мира, и если у лабрадорца в кармане грош, то у них, по крайней мере, два; кроме того, они произносят французские названия Блан-Саблон, Анс-о-Лу и Иль-о-Буа как Блэнк-Салмон, Нэнси-лу и Айлибай. Поэтому они считают себя гораздо выше лабрадорцев и не очень дружат с ними. Но при всем этом они добродушны, отважны и ничуть не хуже своих соседей.
Островок, на котором расположен поселок, всего-навсего бедный, непритязательный клочок земли без единого деревца, но для нас, нашедших здесь освобождение из морского плена, в нем заключено все, что может дать человеку любая суша и даже родная земля. Маленькие холмики представлялись нам горами, и мы взбирались на них, чтобы обозреть мир. Узкие ущелья казались надежной защитой от ветра, пруды превратились в озера, в которых можно было купаться, а уж как мягок бы А мох под нашими босыми ногами!
