— Тогда на выход. Жрок, ты остаешься. Трофеи перенесут к тебе в комнату, чтоб не потерялись, если мы все помрем. Потом поделим.
— Арч, я тоже хочу участвовать, — запротестовал он.
— Мы это уже обсуждали. И цели нашего отряда, и твою роль в нем. Выходи из партии, ты сделал свое дело. Остальные, подъем. Маус, веди нас.
Все поднялись со своих мест на ходу проверяя экипировку. Рино достал тяжелый сверток из кладовой и водрузил его себе за спину. Мы вышли из дома и направились на выход из особняка. Я на ходу бросил полотенца Мечнику, стоявшему посреди дорожки, словно статуя, опирающаяся на меч.
— У нас есть работа, — произнес я, останавливаясь. — Скажи, мне надо будет искать другое убежище сегодня?
— Сколько? — спросил Мечник, вытирая коровьи фекалии дорогущими белыми полотенцами.
— Восемь. И пятеро наших. Пока живы.
— Иди, — ответил он. — У меня пропало настроение тебя убивать. После твоего нытья.
Я улыбнулся уголками губ и прошел мимо, нагоняя своих. Маус шел впереди, оглядывая пространство десятками глаз своих летучих мышей. Он точно знает дорогу, но нам следует торопиться.
— В следующий раз этот фокус уже не прокатит, котеночек, — раздался голос за моей спиной.
— В следующий раз я придумаю что-нибудь еще, — ответил я, не оборачиваясь. — Как обычно.
Мы вышли за ворота. Маус закурил, и я последовал его примеру. Овер выхлебал очередную склянку с маной и включил ауру Отторжения. Ситуация на улицах Роркха меняется слишком быстро, а Маус не может следить сразу за всем. Поэтому лучше перестраховаться. К тому же, пара мышей сейчас кружатся вокруг того места, куда мы идем. А значит меньше глаз следят за пространством вокруг.
Моя идея была проста. Собрать отряд хантов, сильных сами по себе. Исключить саппортов, медиков и разведчиков в прямом смысле слова. Не пытаться покупать сбалансированных хантов за огромные деньги, а брать однобоких, но дешевых. Тот же Рино играет на укушенных оборотнях, над которыми проводится специальный ритуал. Его ханты уже не люди, но еще и не звери. Он сильнее и быстрее, чем его основной персонаж, на котором он играл раньше. Это что-то вроде полуформы. Сильнее человека, но слабее зверя. Но если этот укушенный получит слишком большой урон по разуму, то обратится в монстра. И уже не вернется никогда. Для игрока это смерть. Для нас тоже, скорей всего. Против таких недооборотней не прокатят никакие мешки с запахом.
Маус играет на классическом вампире и способен выживать практически при любой заднице. Но бесполезен против большинства тварей. Вампир не может высосать кровь у монстра, если у той по жилам течет какая-то зеленая слизь. А таких в Роркхе большинство.
