— Мне плевать на размер Вашего состояния, — с вызовом бросила я ему, высокомерно вздёрнув нос. Да кто он такой, чтобы так вести себя? — Считала, что директор этой компании адекватный с здравым рассудком. Но теперь вижу, что ошиблась.
Сумасшедшая. Вряд ли моя внезапная смелость хорошо отразиться на делах папы. Теперь слова отца о том, что мне нужно держаться подальше от Левицкого не казались таким бредом, как вчера. Он притянул меня к себе за руку, окончательно разозлившись, а я поморщилась.
— Не нравлюсь? — Роберт усмехнулся. — Ничего страшного, я привык к тому, что симпатий не вызываю, и признаться, лишь рад этому. Вали соблазнять смазливых недоумков, — он отпустил мою руку, а я потёрла запястье. На нём виднелся красный след.
— У Вас ещё и с манерами большие проблемы, — добавила с сарказмом и приготовилась выслушивать очередную порции нелестного отзыва о моих способностях, но Роберт лишь широко улыбнулся. Да он ненормальный просто! Ему доставляет радость причинять боль! — Чудовище! — выпалила я в сердцах.
— Даже не представляешь, как ты права, — довольно протянул он, продолжая растягивать губы в надменной улыбке. Вдоволь насладившись моим ненавистным взглядом, он сделал шаг назад, и я, наконец-то, смогла вздохнуть полной грудью.
Зря пришла сюда. Этот человек не способен на разговор. Правду о нём говорят — зверь во плоти.
Воспользовавшись тем, что больше никто меня не держит и не прижимает к стене, я быстро развернулась к двери, собираясь навсегда покинуть эти стены. Мне стало душно, хотелось бежать и не оглядываться назад. Роберт не стал меня удерживать, в общем-то, он явно дал понять, что моё присутствие ему неприятно, в открытую убеждая покинуть его кабинет, так что мой уход по-английски ему только в радость. В спину я лишь услышала его смешок:
— Эта помада тебе тоже не идёт.
— Чудовище, — повторила я уже себе под нос, громко хлопнув дверью. Миссис Чайни, скорее всего, услышала, как я назвала её босса и начала подниматься со стула, но я, не удосужив и её словами прощания, миновала охрану и выскочила на улицу. Тяжело дыша, потёрла раскрасневшиеся щёки, а затем и вовсе закрыла руками лицо.
Этого быть не может. Это какая-то ошибка. Нелепая, невообразимая. Я просто с ума схожу.
Не совсем понимала, как так произошло. Робертом Левицким оказался ни кто иной, как мужчина, на рубашке которого я вчера оставила отпечаток губной помады. Грубый, неприятный тип, с изуродованным лицом, а заодно и характером!
