Едва оставшись один, Денис потянулся за телефоном. Он уже соскучился по Ольге, и собирался пригласить её на ужин в ресторан. Но мобильный ожил в его руках, и мужчина с досадой скривился.
— Да, Оксана? — бросил холодно, ожидая снова её просьб о встрече, но девушка всхлипнула.
— Дэн, папа умер. Приезжай к нам…
* * *
Оля бросила взгляд на Дэна, кинувшего горсть земли на крышку гроба. Повернулась к Оксане, сжала её руку.
— Почему ты мне не сказала, что знакома с ним?
— Не знаю, Ляля. Ты бы решила, что я нарочно притащила его на корпоратив, чтобы столкнуть вас! — враждебно покосилась на мужчину Ксюша.
— Бред. Ты не могла знать, что Дэн и есть у меня первый кандидат на роль убийцы Славы.
— Да знала я! Он опасен, Оль. Я не хочу, чтобы ты приближалась к нему! Я пыталась соблазнить его, записать это на видео, если бы он повёлся, и показать тебе. Не смотри так, в постель к нему я бы не улеглась. Ты бы поняла, что ему нельзя доверять ни в чём! Постой… Вы что, вместе? — увидев, как Оленичев направился к воротам кладбища, махнув Оле, удивилась Оксана.
— Да. Мы встречаемся.
— То есть, ты всё ещё спишь с ним?
Поправив на её лбу траурный платок, девушка слабо улыбнулась. Обсуждать свои личные дела в день похорон отца подруги ей не хотелось.
— Давай закроем тему. Сейчас не время и не место об этом.
— Ты с ним спишь. — не унималась Ксюша, сердито сверкнув заплаканными глазами. — Ты предала всё, что было между нами! И после этого называешь себя моей подругой?!
— Что за ерунда? Никого я не предала. Успокойся! — осадила её Ольга.
— Да? А как же Славка? Ты была его невестой, а теперь спишь с его убийцей!
— Хватит ломать комедию! Постыдилась бы людей. — подошла к ним Наталья, устало взглянула на дочь.
— Это у тебя нет ни стыда, ни совести, мамочка! — издевательски воскликнула Оксана, яростно вырвав у Ольги свою ладонь. — думаешь, я совсем ничего не соображаю? Это ты! Ты убила отца! Из-за тебя он умер, ты доводила его!
— Пап! — позвала Оля Аркадия, и мужчина поспешил к ним.
Ласково обнял бьющуюся в истерике Ксюшу, увёл с собой подальше от любопытных глаз. Оля с сочувствием посмотрела на вдову Андрея.
— Не сердитесь на Оксанку, это нервы. Она на самом деле очень любила отца.
— Мои дети больше тянулись к нему, это правда. — прорезала изможденное лицо Натальи скорбь. — Я плохая мать.
У Оли в душе шевельнулось что-то, напоминающее жалость. Эта, всё ещё прекрасная в свои, сорок девять лет, женщина, вдруг превратилась в одинокую и никому не нужную.
