Ася была так возмущена, что поначалу просто утратила способность сопротивляться. Её вынесли через задний вход, и только там, глотнув свежего воздуха, пропитанного сигаретным дымом и алкоголем, она сбросила оцепенение. Заколотила кулачками по спине незнакомца, норовя причинить ему боль, вонзила длинные ногти в кожу поверх задравшихся рукавов пиджака, и вскрикнула, почувствовав, как обломались два — на среднем пальце и мизинце.
Мелодично пропела сигнализация, Асю впихнули в теплый салон большого джипа, и кинули на заднее сиденье, словно какую-то шлюху, не в состоянии самостоятельно передвигаться. Мужчина уселся за руль, обернулся, и девушка пронзила его яростным, полным ненависти, взглядом. В ходе недолгой схватки перья на шляпке оторвались и болтались жалкими поникшими лохмотьями, бретелька мини — платья обнажила точеное плечико и часть груди.
Настя со злостью поддернула оборвыш лямки, пряча кружево бюстгальтера, и угрожающе прошипела:
— Ты об этом пожалеешь, сволочь!
— Не сомневаюсь. — бесстрастно усмехнулся он, тронув автомобиль с места. — уже понял, что ты настоящая дикарка. Укрощать диких козочек куда интереснее, чем иметь дело с покорными ланями. Так что, продолжай в том же духе. Мне это импонирует.
— Пошел ты! Скотина! Тебе это с рук не сойдёт! — пригрозила Ася, в душе страшась того, что ей уготовано.
Вести «светские» беседы с похитителем она не собиралась, да и боевые баталии её сейчас мало привлекали. Поверить в то, что хозяин клуба, Назаров, мог действительно испугаться и продать её, не хотелось. Не из пугливых он точно, у него и крыша мощная имеется, наезжать на него вряд ли кто бы осмелился. Или всё было, как уверяет этот подонок, и она попросту стала разменной монетой?
— Куда ты меня везёшь? — поостыв, с затаенным страхом спросила Настя, прожигая взором спинку его кресла.
Мимо проносились смазанные огни города, слепили фарами встречные машины. Дверца не поддавалась, и открыть её Ася попытки уже оставила.
— Не трясись, никто тебя не обидит и насиловать не станет. — невозмутимость его еще больше её пугала. — отпахаешь своё и свободна.
— Я должна танцевать для кого-то? — запнувшись, уточнила девушка, сдунув с лица пышные каштановые кудри, противно облепившие щеки. — и ради этого меня нужно было похищать? Разве цивилизованные люди так поступают?!
— А кто сказал, что я цивилизованный человек?
— Тут не поспоришь. — отрезала она, отвернувшись к окну, и сердито скрестила на груди руки. — нормальные мужчины не оскорбляют женщин, и не унижают при других!
