— Слушай, ты! — рассердилась не на шутку Настя, налетела на него разъяренной кошкой, норовя вцепиться ноготками в лицо, но он перехватил её руки, и крепко сжал. — как ты смеешь меня оскорблять, даже ни чёрта обо мне не выяснив?! Праведник нашелся! Не смеши меня! Безгрешные люди не выбрасывают деньги, чтобы содержать стриптиз-клуб! Что замолчали, господин спонсор? Правда глаза колет?!
— Глупая, наивная Настенька… Ты должна мне руки целовать, я же обеспечиваю тебя куском хлеба. Разве я не прав? — невозмутимо сказал он, и Насте оставалось лишь мысленно придумать для него самую страшную казнь.
— Эй, давайте уже перестанем ссориться, и поговорим. — повысил голос Алан, глядя на них поочередно. — Настя, предлагаю прокатиться по городу, и я Вам объясню, зачем разыскал Вас.
— Я не могу сейчас уйти. — оттолкнув Фила, со злостью бросила она, и, сняв пиджак, яростно швырнула в него. — всего хорошего! Алан, ради Бога, извините за безобразную сцену. Я бы советовала Вам не быть таким доверчивым и слепо верить своему дяде. Он далеко не ангел, и, я уверена, согласился привезти Вас сюда с единственным намерением — унизить меня в Ваших глазах! Прощайте.
Она влетела в клуб, как взбешенная фурия, растолкала охранников, и ринулась в гримерную. С этим надо что-то делать, чёрт возьми! Если ублюдок Фил еще раз явится и попытается помешать ей работать, она пожалуется вышибале Нику. Уж тот быстренько и эффективно усмирит наглеца, а знать ему о том, что этот козел — один из денежных мешков, финансирующих кабак, вовсе не обязательно…
Двое неадекватных придурков привязались, едва Ася покинула клуб. Шел седьмой час утра, она спешила попасть домой, чтобы поспать хотя бы пару часиков, ибо после полудня обещала проехаться с матерью по магазинам. Для Насти не было секретом, что Елена тоже не одобряла её ночную жизнь, но, в отличии от отца, который не стеснялся употреблять крепкие выражения, не пилила дочь.
Когда Ася пересекла территорию «Элиты» и очутилась на задках, по куда обычно возвращалась, из серого сумрака вынырнули двое молодых парней. То ли обкуренные или обдолбанные, то ли пьяные, но вели они себя совершенно развязно и нахально. Притиснули её к мусорным бакам, начали лапать, дыша в лицо смесью кислого дыхания и дыма. При этом перебрасывались сальными шуточками, и она отчаянно отбивалась, зовя на помощь.
— Да не ссыкай, соска! Вон ты какая ладная, не убудет с тебя. — пыхтел один, елозя потными ручищами под её курточкой, и хватая за грудь.
