Лучше не становилось, моя жизнь наоборот начала разваливаться на части. Я не могла сосредоточиться, не могла спать, и у меня пропал аппетит. Я проводила почти каждую ночь с Чейзом еще даже до того, как мы впервые занялись любовью. Видимо, я стала жертвой той же зависимости, и нуждалась в Чейзе днем и ночью.
В конечном итоге я решила поехать к нему и признаться, что люблю его. Начала верить, что Бен и Сара хотели бы, чтобы я снова нашла любовь и была счастлива. Когда Чейз позвонил мне, я жутко перепугалась, но теперь явно была моя очередь быть сильной.
И вот, я наблюдаю, как этот замечательный профессор рассказывает со сцены о том, как достичь цели, построить то будущее, о котором мечтаешь, о том, что надо трудиться и никогда не сдаваться. Чейз потрясающий, и я понимаю, почему студенты так его любят. Уверена, что девочки пускают по нему слюни во время занятий, но даже если и так, они все равно освоят предмет, да Чейз бы и не допустил обратного.
После его выступления в толпе поднимается одобрительный шум, все выпускники хлопают в ладоши и топают ногами. Улыбка Чейза немного глуповата, когда он спускается со сцены, гордо, но слегка застенчиво. Это восхитительно. Когда он видит меня, его ухмылка превращается в широкую улыбку, которую я вижу только тогда, когда он смотрит на меня. Единственная проблема с этой греховной улыбкой заключается в том, что у меня нет лишних трусиков. Не то чтобы это имело значение, мне все равно нужно будет сменить их, когда он в следующий раз посмотрит на меня.
Начинают называть имена студентов, и Чейз, подойдя ко мне, бросает взгляд на часы, хватает меня за запястье и вытаскивает в коридор.
— У нас есть по крайней мере минут сорок пять. Должно вполне хватить, — рассеяно бормочет он, потянув меня за собой. Чейз просовывает голову в дверь и, очевидно, найдя то, что искал, дергает меня внутрь. Затем следует хлопанье двери и щелчок замка. Мы оказываемся в аудитории, ряды стульев полукругом поднимаются к задней стене, все они обращены к единственному столу и доске.
Чейз тащит меня к столу, а я всё еще пытаюсь понять, какого черта происходит.
— Чейз, что мы де... — Он прерывает меня, прижимаясь губами к моим губам.
— Хотел трахнуть тебя на учительском столе с тех пор, как впервые увидел в том дерзком наряде библиотекарши, — рычит он в ответ. Его руки уже заняты тем, что пытаются снять с меня одежду, пока я протестующе отталкиваю их.
— Мы не можем! Что если нас кто-нибудь увидит?
