После прерванного обеда нам пришлось тащиться обратно в центр города, чтобы заполнить полицейские отчеты в соответствии с процедурами чикагской полиции — поскольку именно мы произвели арест — а затем возвращаться обратно в Элмвуд.
— Это научит тебя помогать другим, — проворчал Ян, и хотя я знал, что он шутит, ситуация все равно оказалась огромной занозой в заднице.
Мы должны были следить за домом некоего Уильяма Макклейна, который разыскивался за торговлю наркотиками, но мне позвонил Уэс Чинг, еще один маршал из нашей команды, и попросил помочь вручить ордер в Блумингдейле. Он со своим напарником, Крисом Беккером, уже находился в Элмвуде с другим поручением, так что они взяли бы на себя нашу с Яном дерьмовую работу по слежке, а мы их более — теоретически — интересную обязанность по ордеру.
Я не поклонник пригородов, вообще ни одного, с закупоривающей артерии пищей или без нее, как и не поклонник долгих часов, требующихся на то, чтобы добраться туда из города или из одного пригорода в другой. Движение в Чикаго ежедневно с утра до ночи просто зверское, добавьте к этому еще тот факт, что радио в новой машине не ловит любимую волну Яна — 97.9 The Loop — и дерьмовую тряску из-за каждой кочки и ямы на дороге. Поскольку мы ездили на том, что конфисковалось в ходе уголовных расследований, машины иногда попадались просто потрясающие — как, например, «шевроле-шевель СС» 1971 года, на котором мы разъезжали целых две недели, — а бывало, я всерьез начинал беспокоиться, что безо всякого предупреждения умер и попал в ад. «Форд-таурус», в котором мы сейчас тряслись, серьезно меня вымораживал.
— Он экономично расходует топливо, — отметил Ян, протягивая руку и кладя мне на бедро.
Я мгновенно сместился, соскользнув вниз на сидении, чтобы его прикосновение прошлось по моему члену.
— Что ты делаешь? — лукаво спросил он, прижимая ладонь к моему набухающему стволу.
— Мне нужно потрахаться, — заметил я уже в третий раз за день.
Это все его вина.
Утром, вместо того чтобы как обычно встать с постели сразу, Ян забрался на меня сверху, придавив к матрасу своим телом и целовал до тех пор, пока я не забыл, какой сегодня день. Он никогда так не делал; по утрам Ян придерживался строгого распорядка, как по уставу, будто на задании выкрикивая приказы. Но тут по какой-то причине на него накатило томное расположение духа и вместо сержанта по строевой подготовке, с которым мне обычно приходилось иметь дело, пока он не выпьет хотя бы чашку кофе, напряженный и изголодавшийся Ян жадно ласкал меня руками, оставляя засосы на шее. Он был возбужден и настойчив, но потом позвонил наш босс, и Ян тут же вскочил с кровати, отчеканив «Да, сэр, так точно, сэр», затем велел мне поторапливаться, а сам направился в душ.
