Моя жизнь теперь состояла из работы и Васи. Сама себе удивлялась. Я ждала вечера, встречи с ним, хотела скорее услышать его голос, мечтала прикоснуться к нему, поцеловать манящие губы… Влюбилась, прямо как девчонка.
Тридцатый день. Уже завтра все будет по-другому. Уже завтра птичница привезет мне целого индюка, и я получу последний ингредиент, — свежее индюшиное сердце. Ну, и мне будет что приготовить.
Привычный колдовской круг из свечей, привычный постылый серый мир за его границами. Вася… Любимый… Мы стояли друг напротив друга у барьера. Ах, скорей бы эта преграда исчезла… Вася… Мое воображение уже давно не останавливалось на объятьях и поцелуях. Оно зашло гораздо дальше. А по глазам 'призрака' я видела, что его воображение тоже не бездействует и что оно, по крайней мере, так же нескромно, как и мое. Нас словно магнитом притягивало друг к другу. И если раньше я могла спокойно сидеть за столом в центре круга, то теперь даже это расстояние казалось огромным. Кто бы мог подумать, что неприязнь и злоба, с которых мы начали общение, перерастут в любовь за такой короткий срок.
— Уже завтра вечером все будет иначе, — улыбнулась я.
— Знаю, — кивнул он. И впервые за месяц сказал: — Скорей бы.
— Я тебя так понимаю…
— Тина, мы уже об этом говорили, — начал парень. — Сразу после твоей части ритуала мне нужно будет уйти.
— Я знаю.
— Ритуал нужно завершить. Я должен побывать в стольких местах за короткий срок.
Да, мы говорили об этом. Я бы предпочла, чтобы после освобождения, Вася остался со мной, но ему нужно было уйти. На расстоянии двух поприщ четко на восток, север, юг и запад, он должен был сжечь по кусочку своей одежды, чтобы межмирье его отпустило. Я еще несколько дней назад рассчитала эти точки, нашла их адреса.
— Знаю. Я закажу такси к этому времени, чтобы ты не потерял ни минуты.
— Спасибо, Тина, ты не представляешь, как я ценю то, что ты делаешь для меня.
— Пустяки, — смущенно улыбнулась я.
— Хорошо бы все поскорей закончилось…
— Потерпи, недолго осталось. Понимаю, межмирье — ужасное место, но…
— Тина, — перебил Вася. — Не в межмирье дело… а…
Он немного смутился, словно не находил слов.
— А в чем? — подбодрила я.
Он поднял голову, заглянул мне в глаза:
— Я не могу больше молчать, должен сказать… Дороже тебя у меня никого нет.
— Вась, — начала было я, но он остановил меня.
— Не перебивай, прошу, — в его голосе звучали тоска и обреченность. — Я понимаю, что ты вынуждена возиться со мной. Я принудил тебя заклятием. Пойму, если после завтрашнего вечера не захочешь меня видеть. Уйду навсегда. Просто хочу, чтобы ты знала. Я люблю тебя.
