— А шо за допомога нужна? — спросил леший, глянув из-под кустистых бровей.
— Нужны вещи Тикусы Владимировны. Зеркало, подсвечник, котел и книга. Может, потом понадобится еще что-нибудь, но пока не добуду книгу, не узнаю.
Четверо ответили переглядываниями и долгим задумчивым молчанием.
— Почти все, что имела, она увезла с собой, — начал Емельян. — Знаешь, девонька, тебе нужно будет сюда вернуться. Через неделю, в полнолуние.
— Зачем? — насторожилась я.
— Если Емельян говорит надо, значит, надо, — наставила меня на путь истинный Мила.
— Мила, — престарелый домовой бросил на нее укоризненный взгляд. — Дай мне с ведьмой поговорить спокойно.
Русалка зарделась от смущения и потупилась.
— Алевтина, поверь, если я говорю, то надо, — вздохнул Емельян. — Тикуса Владимировна как-то говорила, что новая ведьма должна побывать здесь в полнолуние.
— Ладно, — согласилась я. — Если иначе нельзя, то ждите меня через неделю. Я правильно поняла, в ночь с субботы на воскресенье?
Все честное собрание дружно закивало… Ну, это они потусторонние сущности, для них луна что-то означает. Для меня, правда, тоже, — всплеск депрессий у пациентов…
— А вы про заклятого парня, застрявшего в межмирье, не знаете? — на всякий случай спросила я.
— Ты про Василия? — нахмурившись, уточнил Емельян.
Кивнула. Знают. Значит, 'призрак' не наврал.
— Это он тебя заклял? — все еще хмурясь, спросил пожилой домовой.
Снова кивнула. Заметила, как Мила испуганно смотрит на меня, Никитка изображает, что его дело — сторона. А леший прячет глаза, надеясь, что лидер группы Емельян все расскажет, а самому Никифору я вопросов задавать не буду.
— Понятно, — протянул домовой. — Отнесись к этому серьезно, девонька.
— Он что, правда, может затянуть меня в межмирье?
Все четверо закивали.
— Что это вообще за история? — спросила я. После рассказов бабуси Галыны не верилось, что прапрабабушка была просто злобной ведьмой. Значит, должно быть что-то серьезней ссоры из-за мужчины.
— Две ведьмы влюбились в одного парня, — грустно улыбнулся Емельян. — Если бы они простыми девушками были, то парубок полюбил бы Тикусу Владимировну. Она и краше была, и добрее. Но ее соперница, Василиса, приворот сделала. Забыла, что за такие вещи плата страшная. Или не забыла, а понадеялась, что обойдется. Не обошлось. Месяца через два после свадьбы тот парень умер, а вдова стала нового мужа искать. Опять приворот делать хотела. Ну, Тикуса Владимировна предупредила ее. Сказала, мол, ежели сделаешь, то приворот не подействует, а по тебе ударит. Но Василиса не послушала. А как только заклятие говорить начала, ее в межмирье и швырнуло.
