Бабуся Галына, местная восьмидесятипятилетняя бойкая долгожительница, нежданным постояльцам даже обрадовалась. Пока Володька перевозил к ее дому машину, бабуся, развернувшая активную деятельность у печки, нагрузила меня работой. Рядом с нашими припасами выросли миски с салатом, горячей вареной картошкой, тарелки с салом и копченым мясом, рыбой… Вернувшийся Володька был очень рад этому изобилию. Ну, понимаю, сам себе он не готовит, а вкусно поесть, как и любой мужчина, любит.
За ужином разговор крутился вокруг грибов, близкой речки, огромных сомов, живущих в ней, прекрасной еды и чудесной хозяйки. Бабуся с удовольствием рассказывала о своем селе, в котором прожила всю жизнь. И среди прочего рассказала и о деревенской ведьме, Тикусе Владимировне, у которой училась травничеству. Я задала несколько осторожных наводящих вопросов. Картинка получилась действительно очень романтичная. Всем бы деревням такую ведьму. Добрую, отзывчивую, справедливую…
Я гордилась бы прапрабабушкой, если бы только не история Василия…
История о спасении местных от немцев подтвердилась живым очевидцем событий. В качестве рационального объяснения был выдвинут замечательный аргумент: 'Ну, так Вчытелька моя видьмой була, вот леший и укрыв вид глаз ворожих'. Еще бабуся рассказала, что после войны Тикусу Владимировну дети уговорили переехать в Харьков. Дом ведьмы многие годы стоял в запустении, к нему даже местная ребятня бегать опасалась. А потом лесная изба вспыхнула и рассыпалась. А через неделю бабусе Галыне пришло письмо, что Тикуса Владимировна умерла. Как раз в ту ночь и сгорела ее избушка. Бабуся объяснила это тем, что дом ждал хозяйку, а не дождавшись, умер от горя.
Хорошенькая история. Вопросов у меня было много, очень много, а когда Володька уснул, я перестала стесняться их задавать. Бабуся была только рада новой благодарной слушательнице и рассказывала, рассказывала…
С утречка отправились гулять в лес. Конечно в сторону той самой самоликвидировавшейся полвека назад избы. Избранное направление Володьку удивило, но он не возражал. По дороге болтали, собирали грибы, раз уж оказались в лесу в самое подходящее для этого время. История о местной ведьме друга-материалиста не впечатлила. Но это меня и не удивило. Я бы тоже не поверила, если бы не пришлось.
На большой поляне черной кучей лежали не до конца прогоревшие бревна вокруг останков печки. Судя по всему, дом был большой. Подсобные строения тоже сгорели, а забор обрушился. Что я надеялась здесь найти, не знаю, но зашла на пепелище, не обращая внимания на уговоры Володьки этого не делать. Он был прав, только зря вывозилась в грязи.
