Я резко повернулся к Кате. Если передача не завершена, значит, девушка скачалась не полностью. То есть, по идее, в Санкт-Петербурге могла остаться ее селезенка, сердце или правая нога. Однако пока что Катя и не думала умирать: она стояла, тряслась от страха и часто дышала. Каких-то явных недочетов видно не было, и я решил, что нас с Квагой пронесло.
- Наверное, одежда не передалась, - осенило рыжего гения. – Вряд ли ведь она голая за компом сидела.
У меня словно камень с души свалился. Про одежду я как-то не подумал. Видимо, это потому, что до сегодняшнего дня мы ни разу не скачивали человека.
- Точно, - не скрывая облегчения, сказал я.
- Вы кто такие? – хриплым от волнения голосом поинтересовалась Катя.
Она смотрел на нас так, как, должно быть, смотрит на браконьеров пойманная в клетку лисица – с недоверием, испугом и долей обреченности. Такая без раздумий тяпнет тебя за палец, если сунешь его в клетку, и непременно сбежит при первой же возможности. Но, пока возможности нет, она будет сидеть, смотреть на тебя через прутья и молча ненавидеть.
- Не бойся, - мягко сказал я. – Мы всего лишь программисты, тестируем новую фичу.
- Вы на отца работаете, что ли? – спросила девушка, нахмурившись.
Мы с Квагой переглянулись.
- На отца? – переспросил я.
- Фамилии назовите ваши, - потребовала она тоном, не терпящим возражений.
- Какие фамилии? – оторопело пробормотал Квага.
- Ваши фамилии, - упрямо повторила девушка Катя, грозно глядя на моего рыжего друга.
- Зачем тебе они? – не понял я.
- Чтобы передать их отцу. Сами ему потом расскажете, что вы там за фичи тестируете! - процедила она.
- Да причем тут вообще твой отец? – спросил я оторопело.
Ее неожиданная дерзость была мне непонятна. Складывалось впечатление, что это не она у нас в берлоге оказалась, а мы к ней нагрянули.
- Мы не работаем на твоего отца, - терпеливо пояснил я, облокотившись на колени и исподлобья посмотрев Кате в лицо. – Мы вообще ни на кого не работаем, уяснила?
Она вздрогнула, словно очнулась ото сна.
- Не работаете? – пролепетала девушка.
Былая уверенность улетучилась, как ее и не было. Робость первых секунд вернулась к ней, и взгляд мигом уткнулся в пол. Она попросту растерялась.
