Салем нахмурился.
— В смысле… когда он съел мою лазанью? — Щеки Салема вспыхнули. Прозвучало неприлично даже для собственных ушей.
— Вот, — прошипел колдун. — Именно поэтому вас, магов, нужно остановить. Вы все ужасно странные!
Салем ласково ему улыбнулся.
— Ага, мы странные. — Он успокаивающе провел рукой по огромной морде Иззи и хихикнул, когда тот довольно закрыл глаза. Салем сомневался, что сможет обхватить его шею. Он снова переключился на колдуна. — Но мы никуда не денемся. В отличие от вас.
Загремел гром, земля снова задрожала, и вокруг завыл ветер. Салем поднял руку и крутанул запястьем, сжимая кулак, а затем ударил, силой сбивая колдунов с ног, поднимая их в воздух и швыряя на землю. Они стонали и корчились. Взмахнув обеими руками, Салем вернул силу всей семье. Он не понимал как, но такое ощущение, что эта сила была с ним всегда. Разум и тело знали, что делать.
Прибыли надзорные власти и арестовали колдунов. Им грозило очень долгое тюремное заключение за нападение и использование темной магии. Как только посторонние удалились, семья повернулась к Салему, и терраса взорвалась шумом. Каждый закидывал Салема вопросами.
— Хватит! — Ганон заткнул всех своим ревом. — Дайте, черт возьми, моему сыну отдышаться.
Иззи снова принял человеческий облик, а Салем повернулся к нему, больше не в силах сдерживать рвущуюся на волю улыбку.
— Ты… действительно мой истинный?
Иззи обнял Салема и поцеловал.
Вокруг раздались радостные возгласы, и даже Ганон на этот раз не устоял. Салем отстранился, дышать было сложно. Он улыбнулся Иззи.
— Не верится, что все это время ты был рядом.
Иззи прижался к его лбу.
— Наверное, какая-то часть меня знала.
— Но зачем столько ждать? — озадаченно спросил Салем. Он так долго страдал, а пара, оказывается, была прямо рядом с ним.
— Всему свое время, — сказал подошедший Ганон. Парни обернулись к отцу Салема, который тепло им улыбался. — Мы все обретаем силы в свое время. — Он раскрыл объятия, и Салем, не колеблясь, бросился к отцу. — Я знал, что ты особенный, но даже если бы ты никогда не обрел настоящие силы, мы бы все равно тебя любили. Я всегда гордился и буду гордиться тобой, сын мой.
На глазах Салема выступили слезы. Он сжал отца крепче и отстранился, только чтобы оказаться в гуще остальных родственников. Все его обнимали. Хьюго, как обычно, взъерошил его волосы, и Салем фыркнул.
— Младший братишка теперь самый могущественный из всех Хаверкрофтов.
— Как и его бабушка, — произнесла Констанс, заключая Салема в объятия. Она ласково улыбнулась, убирая с его лба волосы. — Мы все время гадали, унаследуешь ли ты ее силу. Ты так похож на нее в молодости.
