Сам Сергей с Пашкой весь день варили поворотную станину ветряка и к концу дня с гордостью рассматривали первую в мире электросварную конструкцию. Вечером все обитатели поселка приходили смотреть на фантастическую лампу и поздравляли изобретателя. Сергей не заморачивался муками совести оттого, что украл идею, резонно полагая, что прогресс должен идти без оглядки на личности. Через неделю ветряной генератор исправно давал электричество, а Сергей с Пашкой делали электроды и пытались увеличить ресурс лампочки с угольным электродом. Сергей не был уверен насчет вольфрама, но платина в этом мире уже известна, так что нить накаливания пока можно делать из нее. Осталось только сделать герметичный корпус и вакуум. Сергей уже заказал немцам через Якова Лазаревича вакуумный насос и с нетерпением ждал его прибытия.
Сергей пригласил в лабораторию Прокопия Кудинова, показал сварку и предложил на его участке наладить производство электродов. Прокопий долго кряхтел, теребя бороду серыми от пыли руками и прикидывая кому можно поручить новое дело и где разместить. Куприянов не стал его мучить и велел через три дня дать предложения.
Кудинов ушел от хозяина расстроенным, как и все основательные мужики он не любил новшеств. Он зашел в свой новый просторный цех, где все отлажено и проверено его руками. Вздохнул и понял, что выполнять очередную причуду хозяина все равно придется и именно ему. Куприянов очень любил, когда текущие вопросы решались на месте и часто повторял:
– У нас в поселке один инженер, да и тот – самоучка, так что напрягайте мозги сами.
Прошлой осенью Прокопий въехал в новый дом, как и обещал хозяин. Неделю спустя он подошел к Татьяне Вересовой, дочери переселенца из Шкотово, работавшей поваром в столовой и позвал ее замуж. Татьяна была почти в два раза моложе его и не отличалась ангельским характером, почему и ушла из родителького дома на свои хлеба. Больше всего в ней Прокопию нравилось с какой легкостью она ворочала тяжелые кастрюли и ведра. Татьяна уже давно ловила недвусмысленные взгляды этого заросшего мужика с проседью в нечесаных волосах и не собиралась скромничать. Поэтому, услышав предложение, она положила руки на его плечи и сказала:
– Сейчас идем к тебе и я подстригу как мне нравится, иначе не выйду.
Сейчас она уже на сносях и не тягает кастрюли, а Прокопия прозвали «антилегентом» за аккуратную бородку и короткую стрижку.
Только в конце жизни понимаешь, какой период жизни был самый лучший. И очень редко у кого это молодость, обычно средние года, когда стал специалистом, устоялась семейная жизнь, полно здоровья и кажется всегда будет так. Варвара не сомневалась, что сейчас лучшее время ее жизни и старалась взять все. От ее энергии кряхтели подчиненные и арендаторы земли. Доставалось и казакам охраны, которые не привыкли перенапрягаться. Разговор был короткий: не нравятся требования – иди в регулярное поселение и никаких льгот. Посевная закончилась, сенокос шел обычным путем и она стала раз в две недели ездить в Б. Камень на попутных рейсах парусников или парохода, хотя пароход чаще ходил в Китай. Там она сразу прыгала в горячую ванну и отмачивала всю пыль полей и только потом начинала приставать к мужу. Впрочем страсть еще не остыла у обоих, а редкость встреч добавляла жару.
