дружили с Гленн, пока жили в приюте. И хотя
Рудди не приветствовала это, но и запретить не
могла, так как пришлось бы приоткрыть завесу
тайны, что было не в наших интересах, — пояснила
леди. — Я не знаю, как сказать Глории правду, боюсь, что после моих слов она возненавидит и
меня, и свою мать. Агата — добрая и слабая
женщина, хлебнувшая много горя по нашей вине, но Джейн… справедливая Джейн, ее гнева я
опасаюсь больше всего.
Я подтянула альбом и стала листать, чтобы
найти изображения Гленн, а лорд Чейн согласился с
леди Мэйси, что настало время развязать все тайны
и не плодить их дальше, ломая чужие судьбы. Все
рисунки Глории были подписаны именами тех, кого
она изобразила, но даже если подписей бы и не
было, я все равно узнала бы Гленн, она была
немного похожа на Глорию.
— Аллиан, ты можешь забрать этот альбом с
собой, — вырвал меня из раздумий голос
хозяйки, — он тебе пригодится. Я не хочу, чтобы
он полетел в камин в тот момент, когда Глория
узнает правду. Вы сможете найти Гленн?
— Этого нельзя пообещать, леди Мэйси, —
произнес лорд Вернард, помогая мне подняться из
глубокого кресла. — Если она жива-здорова, тогда
есть надежда, но если она в Вечности… А кто отец
Глории?
— Да, конечно, Вы правы. Но если получится, найдите ее, расскажите ей правду. Отец Глории?
Рудбекия никогда не называла его имени, боялась
за дочь. Но я знаю, Глория — сестра лорда
Винтерса, — вновь покрылась пятнами леди. —
Если ей эта информация в будущем поможет —
хорошо, но если нет, тогда лучше ничего не
говорить. Простите, я очень устала и хочу лечь
отдохнуть. Спасибо, что навестили меня.
Мы поблагодарили гостеприимную хозяйку и, захватив альбом, который Сенга завернула в
плотную ткань, покинули дом.
— Ты много выяснила? — спросил лорд
Вернард, когда мы покинули город и двуколка
понеслась по дороге в сторону деревни.
— Достаточно, но нужно все обдумать и
сопоставить кое-какие факты. А еще я, кажется, знаю, что стало с Гленн, нужно только поработать с
рисунками из документов, что прислали из
полиции. Вы поможете мне?
— Конечно, помогу, могла бы и не
спрашивать, — улыбнулся он и предложил, —
подремать не хочешь? Вы же с Гелеоном всю ночь
бегали по лесу.
— Нет, я буду размышлять и озвучивать, а Вы
слушайте и говорите, где фантазии пошли, а где на
правду похоже. Как жаль, что я не могу здесь
пользоваться магией, — опечалилась я, а лорд
сделал сердитое лицо. — Ты же понимаешь —
нельзя, сразу вычислят. Давай человеческими
методами работай, чтобы подозрений не возникало.
