этих изданий.
В «Элите империи» я обнаружила два своих
очерка: один, посвященный замку Рэдривел, а
второй — Дурненам. Вот не зря лорд Мордерат
попросил их написать заранее и положил в стол. Я
отсутствовала месяц, но репортер Артиваль
Гровели — нет, она занималась тем, для чего ее
пригласили: писала о замках, деревнях и музеях.
В газетах было много статей о младшем сыне
императора — десятимесячном Гесте, увеличившем
число наследников на престол и отодвинувшем
своих дядюшек и кузенов еще дальше от желанного
места. Став третьим наследником, вслед за
старшими братьями, малыш вызывал неподдельный
интерес определенной части общества. Леди
умилялись его изображениям, а лорды гадали, кого
же выберут в воспитатели маленькому принцу.
Очерки о малыше, очаровавшем женское население
империи,
перемежались
со
статьями
о
происшествии в Академии магических искусств.
Алиса Гоцци упирала на версию, что мы с адептом
Виллистерном сами полезли в лабиринт Изиды, а
Элизу захватили для компании, чтобы раздуть
душещипательную историю. На вполне резонный
вопрос своего оппонента «А зачем это нужно было
двум адептам-шестикурсникам, совершенно не
подготовленным для прохождения посвящения?», репортер заявила, что в моем случае это —
нехватка внимания и следствие послеродового
стресса,
а
адепт
Виллистерн
страдал
от
непрекращающейся
депрессии,
связанной
с
переводом в нашу Академию и разлукой с семьей.
В общем, создав на пустом месте сенсацию, Алиса
не планировала от нее отказываться еще какое-то
время, этому способствовало и то, что официальные
лица Академии, выдав дозированную информацию, отказывались комментировать ее опусы.
Я засиделась за полночь, когда услышала
стремительные мужские шаги по коридору. Вот они
остановились перед моей дверью, но уже через
мгновение продолжили свое движение дальше, вдалеке открылась дверь в комнату лорда
Мордерата, и все стихло. Дочитав последний
свиток, я забралась под одеяло и только коснулась
головой подушки, так сразу провалилась в сон.
Мне снилась темная сырая чаща, в которой я
оказалась и спешила по тропинке в надежде
поскорее выбраться из нее. Идти пришлось недолго, тропинка вывела меня к озеру с черной, плохо
пахнущей водой, а у берега была привязана лодка.
Заинтригованная, я подошла к ней и увидела
старого лешего, полулежавшего на дне лодки на
матросе, набитым соломой.
— Здравствуйте, дедушка, — произнесла я, наблюдая, как он внимательно рассматривает меня, посасывая курительную трубку. — А где я
нахожусь?
— Рано, ты появилась рано, — недовольно
