- Это видишь?
Я помахала перед грязным носом пацана изящной жемчужной сережкой. Глаза Тима загорелись каким-то потусторонним светом, и он вцепился в мою руку.
- Где украла?!
Я хотела возмутиться таким предположением, но поняла, что тут мне не царские палаты. А значит, нужно самостоятельно набирать очки в глазах общественности.
- Во дворце, – нагло ответила я, чем заставила эту самую общественность невыносимо себя зауважать.
- А ещё достать сможешь? – аккуратно поинтересовался Тим, уже строя грабительские планы относительно сокровищницы повелителей.
Мне пришлось немного притушить его энтузиазм.
- Могу. И тебя провести могу. В дворцовую тюрьму.
В застенки юное дарование явно не хотело, потому довольствовалось малым – выхватило сережку из моих пальцев и поволокло меня куда-то по переулку.
Я уныло ковыляла следом, постоянно оглядываясь. Не то чтобы я так боялась преследования – искать вне дворца догадаются ближе к утру, а широкому кругу моя внешность была неизвестна. Так повелось ещё издавна. Наследника являли народу только после его инициации. А до тех пор на всех массовых мероприятиях я появлялась укутанная с головы до ног в плащ и накрытая вуалью, отчего меня можно было охарактеризовать одним словом – стожок.
- Что ты так по сторонам пялишься? – нервно поинтересовался сопровождающий. – Здесь лучше не присматриваться – вдруг что разглядишь!
Узрев в его словах зерно истины, я начала внимательно смотреть под ноги. Потому что в трущобах, через которые мы пробирались, лучше действительно не приглядываться к происходящему.
Но мы с Тимом выглядели настолько жалко, что на нас не прельстился даже самый неудачливый вор. Правда, были справедливые сомнения в конечном пункте нашего путешествия, но меня успокаивало только одно – на принцессу я ну, никак не тянула, а то, что мой спутник уже успел меня обшарить на предмет ценностей и ничего не нашел, это не нужно к прорицательнице ходить.
Значит, он надеется с моей помощью тряхнуть королевскую мошну. Решив не расстраивать его раньше времени отказом, я сосредоточилась на самом парнишке. На вид – лет десять, щуплый, но юркий, как змея, судя по выпирающим из-под драной рубашки костям – недоедает. Отсюда вывод: или сбежал, или сирота. Но дети драконов в таком возрасте охраняются лучше семейных ценностей, значит, вряд ли он такой же, как и я, беглец.
Вообще-то существовало правило, что осиротевшие дети драконов усыновлялись ближайшими родственниками, либо же воспитывались при храме. Интересно, почему же тогда Тим оказался на улице? Может, он человек. Я снова, как и в первое мгновение нашего знакомства, перешла на другое зрение – его аура полыхнула насыщенно-синим. Значит, дракон. Странно...
