Шмидт зевнул, и посмотрел в окно, – слушай Александр Николаевич, а давай ка спать, пока тебе в голову, еще какая гениальная хрень не пришла?
– Ну ладно, ладно, – Литвинов подошел к двери и взялся за ручку, – дрыхни, господин почти Монгольфье…
– Иди уже, острица средневекового прогресса, – Шмидт потянулся и погасил свечу, стоящую на столе у кровати.
* * *
Рано утром Литвинов зашел в комнату Перегудова.
– Вася, ты Шмидта не видел?
– Да нет еще, я из комнаты даже и не выходил, как встал, а что такое?
– Вчера помнишь, говорили о вербовке крестьян в армию и флот? Шмидт еще возражал, что никто рабочую силу отдавать не будет. Как засыпал, подумал, а не провести ли нам в связи с этим сельскохозяйственную революцию путем внедрения механизации аграрного труда.
– Ты трактора, что ли собрался руками Петровича клепать? Он и без того будет занят выше крыши…
– Нет, просто внедрить сеялку, косилку и жатку на конной тяге, а если фантазия позволит, то и молотилку на тока. А так получится, что мы безболезненно изымем из сельхоз производства до трети самых боеспособных мужиков, практически без ущерба для урожая.
– Мне кажется, что ты от Сережи слишком много хочешь. Хотя может и выйдет чего. Я так понимаю механика там не сложная. Но это, конечно, только он может сказать.
В это время открылась дверь и в комнату вошли Мусаев и Шмидт. Последний улыбался во весь рот и косился на Мусаева, имевшего совершенно неопределяемое выражение лица.
– А… Саша ты здесь… Ты не мог бы одолжить мне далдер?…
При этих словах Мусаева Шмидт заржал во весь голос и схватился за живот.
– Осталось всего три, а герцог на кошт нас еще не поставил, зачем тебе?
Шмидт покраснел и сложился пополам.
– Помнишь вчера приходил этот долговязый Ганс – мажордом…
– Ну да после обеда, ты вышел, а потом за Сережей вернулся.
– Вот. Там девушка Грета, из служанок, ухитрилась вывихнуть коленную чашечку. Колено распухло, и, я так понимаю, здорово болело. Мало того, что девица не могла выполнять свои должностные обязанности, – Шмидт упал в кресло и захрюкал от смеха, – так она еще и изводила всех своими стонами. А местный костоправ убыл в соседний замок на родовспоможение, и ожидается назад минимум через три дня. Вот меня как ближайшего специалиста и пригласили. Накапал ей общей анестезии 100 грамм местной огненной воды, вправил чашечку и наложил тугую повязку. Вечером пошел снять повязку и посмотреть, как там все обстоит, но осмотр перешел… эм… в «Corpus simbioticum».
