– Я относительно недавно сюда назначена, – немного смягчилась женщина, – Но от предыдущей заведующей мне о вас много чего известно. И, даже, не смотря на то, что ваша мама вас не узнает как, впрочем, и других, это вовсе даже не повод бросать ее. Этим самым вы в первую очередь разрушаете себя. Это же вам надо, а не кому-то другому.
После всех этих упреков Дайна вознамерилась было уже сказать ей, что она вовсе не Инга и приехала сюда совсем по другой причине, но промолчала.
– Ну, да бог вам судья! – отрезала заведующая и повела Дайну в какую-то дальнюю палату.
Гога при этом остался в фойе, рядом с постом охранника.
– Можете повидаться! – все на той же волне некоторого негатива разрешила Дайне заведующая в палате, где под присмотром медсестры под капельницей лежала старенькая женщина.
Дайна подошла к ней и, сама не своя от охватившего ее переживания и жалости, присела на табуретку рядом с кроватью, после чего дотронулась рукой до сухонькой руки старушки.
Елена Сергеевна на это прикосновение не сразу, но среагировала, открыла глаза, обвела находящихся в комнате удивленным взглядом, после чего снова смежила болезненные веки.
– Мы вас оставим на несколько минут, – негромко сказала заведующая и, все-таки проникнувшись некоторой жалостью, добавила: – Можете пообщаться, если, конечно, это можно назвать общением.
Заведующая и медсестра вышли, и Дайна осталась в больничной палате наедине с этой старенькой женщиной.
– Можно вам задать несколько вопросов? – понимая, что это совершенно бесполезно, тем не менее обратилась к Елене Сергеевне Дайна и снова тронула ее за руку.
Старушка от прикосновения снова открыла глаза, снова удивленно посмотрела на Дайну и глаза тут же закрыла.
В общем, Дайна и сама поняла уже, что приехала сюда совершенно напрасно. Пока ехали в машине она залезла в интернет и прочитала, что при болезни Альцгеймера, особенно в самой тяжелой ее стадии, общаться с человеком практически уже невозможно, человек, страдающий этим заболеванием, не только не узнает людей, но и по большому счету полностью утрачивает способность что-либо воспринимать и хоть как-то общаться.
Дайна обвела комнату разочарованным взглядом, посмотрела на приставленную к постели старушки стойку с капельницами, после чего взяла с ее руки в том месте, где игла капельницы контактировала с веной, кусочек медицинской ватки, на которой багровела капля запекшейся крови, завернула ватку в чистый носовой платок и спрятала ее в карман ветровки.
