— Эй… Мы уже выходим! Что Вас так заинтересовало? — спросила я, а мужчина странно повел носом.
— Что это за запах богов исходит от того, что ест этот мальчик? — зачарованно произнес он, а я напряглась. У него что, на жвачку такая реакция?
— Орбит без сахара! — фыркнула я, потянув мужчину в сторону кассы. — Если хотите, куплю Вам, только пойдемте уже…
Таррен дер Алист послушно прошел за мной. На кассе я честно взяла одну упаковку жевательной резинки, но мужчина щедро забрал все, что было вообще. Еще и деловито оглядывался в сторону других прилавков, словно волнуясь, что забрал не все.
Скрепя сердце, рассталась почти с большей частью своей зарплаты. Ну ничего. Докторская того стоит!
Выйдя из магазина и загрузив мужчину пакетами, я на мгновение подумала, что будет, если я не вернусь сюда вообще? Мало ли, переход односторонний… Хотя. Если есть вход, то есть и выход. А значит, разберусь со всем на месте.
Оказавшись, наконец, снова дома и собрав все нужные мне вещи в одну кучу, я с довольным видом встала в центре.
— Я готова. — сообщила я, а Таррен усмехнулся. Я заметила, что он уже активно что- то жует и это явно был тот самый пресловутый орбит.
— Ммм… знаю. Слушай, из чего это сделано? Так вкусно…
Я нахмурилась.
— Мы в другой мир-то поедем или так и будем стоять и восхищаться зарубежным пищевым химпромом, Таррен Алистович?
Мужчина, услышав как нещадно исковеркали его имя, глухо зарычал, сощурив взгляд.
— Не нужно перевирать то, что для нас свято. Имя — это честь, с которой его носят. Запомни это, Анна.
Я поежилась. А мужчина-то не тюфяк, каким казался ранее. Или все это лишь умелая игра? Правильно ли я вообще поступаю, что собираюсь покинуть свой мир?
Однако, додумать мне не дали. Золотистый туман окутал меня и Таррена плотной пеленой, а в следующий миг все завертелось с ужасной скоростью. Мгновение — и свет вокруг меня погас.
Разлепив глаза, я обнаружила, что заклинание перехода у оборотня было далеко от совершенства. Хотя бы потому, что сам он все еще был без сознания, а мои вещи весьма неаккуратно рассыпались вокруг нас. С ужасом заметила, что большая стоматологическая энциклопедия валяется у Таррена на спине. Из нее не очень красиво торчал выбившийся и смятый листок. Подползла ближе, беря в руки великую ценность.
— Ты мой бедненький! — ласково погладила переплет и поцеловала обложку. — У котика боли, у собачки боли, у книжечки — не боли!
Оборотень глухо застонал и попытался шевельнуть рукой. Затем все же перевернулся и, открыв глаза, смог сесть.
