— Извините, Владимир Николаевич, но у нас с вами несовместимость по гороскопу. Я водолей, а вы больной ублюдок! — с этими словами, я с громким треском положила трубку.
Правильно говорила Аглая, вариантов у меня не много, и если отказаться от того, где мне уготована роль Шкуровской подстилки, остается лишь одно…
Вытащив из кармана клочок бумаги с номером Ангела, я, чтобы не передумать, начала быстро его набирать.
— Слушаю, — раздавшийся, когда-то родной, грубоватый голос, заставил меня усомниться в принятом решении, но вспомнив о Еве, я взяла себя в руки.
— Ангел, это я, Есения, — небольшая пауза, которую прервал его чуть слышный смешок.
— А ты быстро, я даже не ожидал.
— Мне надо с тобой серьезно поговорить…
— Вот как… Я внимательно слушаю, — видно поняв, что звоню я ему, явно не для того, чтобы развлечься, голос Цанева звучал уже не так весело.
— Не по телефону. Можно с тобой встретиться, это очень срочно?
Нужно отдать должное этому оборотню, лишними вопросами он меня закидывать не стал, а быстро продиктовал адрес и сообщил, что будет ждать меня. Только я положила трубку, как в комнату вернулась Аглаша.
— Кому ты звонила? — спросила она, передав мне чашку, от которой шел стойкий запах бодрицы, травы, что несмотря на свое название, за пять минут усыпляла любое живое существо.
Но сон в мои планы сейчас не входил.
— Шкурову, хотела убедиться, что Ева у него, — я начала завязывать шнурки на кедах, — мне сейчас нужно будет уехать…
— Но куда? — в голосе подруги слышались встревоженные нотки.
Я чувствовала себя последней дрянью из-за того, что скрыла от нее встречу с Ангелом, и даже готова была рассказать обо всем, но у меня на это совсем не было времени.
— Спасать свою дочь, — резко дернув входную дверь, я выпорхнула за порог уже не слушая, что мне вслед кричала ведьмочка.
* * *
— Ратко, я понятия не имею, зачем он меня вызывал. Задал парочку вопросов о Мироне и отпустил, — разговаривая по телефону со своим приятелем, Ангел искоса поглядывал на часы, ожидая приезда Есении.
Он не знал, зачем дал ей адрес своего убежища, о существовании которого не подозревала ни одна душа в организации Шкурова, но на тот момент это казалось… правильным. Голос девочки звучал так взволновано, что живший в Ангеле волк чуть ли не на стенку лез от тревоги за нее.
Еще одна странность, касающаяся этой малышки: его волк, за все три года, ни разу толком признаков жизни не подал, не то что тревожиться о ком-то. Одно время мужчина даже считал, что в той аварии была утрачена не только его память, но и вторая сущность.
