— Очень красивое небо. Вы так не считаете, мадам? — улыбнулся он, от чего на щеках бандюгана появилисьт две трогательные ямочки. И подбородок у него оказался очень волевой. И вообще….
— Пошли, романтик чертов, — разрушила я иллюзию.
— Куда? Просто спросил он, глядя, как я поднимаюсь на ноги, и нетвердой, как у моряка не видящего земли два года, походкой, ковыляю к кустам, растущим вокруг дома.
— На парковку. Конечно. Нужно выбираться отсюда. Ты вроде «в разбег» предлагал. Меня устраивает, каждый сам за себя.
— Ты непролазная дура, — он вдруг оказался возле меня. Я даже обалдела, раненный мужик, истекающий кровью, а скорость у него колоссалаьная. Надо же, и откуда столько сил в простом человеке. Хотя. Он наверное какой нибудь «морской котик» или «коммандос» судя по навыкам. — За твоей «тачкой» сейчас, скорее всего следят люди Аллесгута, она напичкана маячками, сто пудово. Вокзалы, аэропорт, выезды, все курируется. Там кардоны. Лесом ты не уйдешь далеко — или сама сдохнешь, или… Сразу тогда га заднцу себе повесь маяк и красное знамя, чего уж. Ты же камикадзе — смертница, как я посмотрю. Они тоже любят спецэффекты
— Что, или? — поинтересовалась я, пропустив последний месседж.
— Вариантов масса, девочка, — оскалил идеально — белые зубы ангелочек. — Самый предпочтительный — сдохнуть от лап дикого зверя. Больно, но достаточно быстро.
— Твои предложения? — я уставилась прямо в глаза Синоптика, в первую очередь пытась понять, как он себя чувствует. Он прав в одном — он мне нужен. Одна я не смогу разобраться в происходящем.
— Снимай свой лифчик, — вдруг, ни с того ни с сего. Сказал нахалюга. У меня челюсь отпала до самой земли. — Да не боись. Не зарюсь я на твой хабар, своего полно.
— Я буду кричать и звать на помощь, — предостерегла я. Мало ли, что у него в больном его калгане. Может ему женской ласки захотелось. Может он стресс снимает, насилуя беззащитных девушек.
— Твои сомнительные прелести меня интересуют еще меньше, чем копейки запрятанные в насисьнике. — вот паразит.
— Он у меня дорогой., кстати, — похвалилась я.
— На косточках?
Вопрос меня озадачил. Тем более, что мы как раз подошли к доисторическому «Запорожцу». И Синоптик деловито уставился на чудо Советского автопрома.
— Да, пуш — ап. Кружево итальянское. Удобный такой, я его совсем не чувствую на теле. Нигде не трет, не жмет. А это, знаешь ли, громное преимущество.
— И умещается в него много, — то ли спросил, то ли утвердительно сказал этот дурак.
