Направляясь на очередное занятие, он каждый раз представлял, как тихо произнесет заклинание и на большой лобастой голове орка начнут проклевываться и расти ветвистые оленьи рога, или из ушей покажутся головки полевых разноцветных цветов.
В очередной раз, хихикнув от мысленно представленной картины, Айвин отложил книгу и потянулся. Оставалось совсем немного времени до окончания занятия, а потом нужно было идти готовить ужин и ложиться спать. За это время он неплохо поднаторел в приготовлении пищи. Если бы ему полгода назад сказали, что графский сын будет стоять у печи и кашеварить, то он громко рассмеялся над глупой шуткой.
Шло время. Айвин вытянулся и возмужал, исчезла детская припухлость щек, черты лица заострились, улыбка из открытой и простодушной превратилась в ироничную усмешку, придавая парню особенный шарм, и только в глазах остался яркий озорной блеск, не дававший спокойно жить его обладателю. Кардис уже сбился со счета, сколько раз он поскальзывался на вымазанных маслом ступенях, сколько раз находил в своей еде мух и тараканов, а уж, сколько он непреднамеренно выпил экспериментальных зелий своего ученика, даже не сосчитать.
Айвин дико потешался, наблюдая, как вся кожа магистра Кардиса покрылась розовыми, похожими на лепестки гибискуса пятнышками. Терпение некроманта закончилось, когда после очередного завтрака он протер губы салфеткой, на которой оказалось несколько выпавших волосков из бороды. Посмотрев в горящие азартом глаза ученика, маг грозно нахмурился.
— Это то, о чем я думаю? — ошалело спросил он и, протянув руку, погладил подбородок, а затем выругался.
Волосяной покров на лице Кардиса Венетуара начал быстро отваливаться, являя взору ученика, чистую, чуть морщинистую кожу, но когда, то же самое стало происходить и с головой некроманта, Айвин зажмурился и медленно съехал под стол, понимая, что этого учитель ему не простит.
Вжик, просвистела кожаная плеть. Айвин вздрогнул и закусил губу, не желая закричать и показать свою слабость. Парень знал, что заслужил наказание.
Полностью лысый учитель, ухмыляясь, снова занес плеть.
— Впредь будет тебе наука, — посмотрев на несколько продольных ярко-красных полос на заднице ученика, довольно произнес он, — и учти, заниматься тебе все равно придется.
— Но как? — простонал Айвин, натягивая штаны и охая, — я ведь, и сидеть-то не смогу.
— Ты будущий маг или кто? Ты зельеварение почти год, зачем изучал? Неужели никакого заживляющего зелья сварить не сможешь? Если это так, то ты полный бездарь, и я ошибся в тебе, когда брал в ученики.
