— Но, мы сейчас можем пойти в деканат, сообщить, что документы поддельные.
— Ну и пусть, — недружелюбно буркнула любящая дочь. — Я поступила сама, без протекции, учусь на одни пятерки, даже если меня выгонят, поступлю под своим именем, — и добавила умоляюще: — Мне здесь, очень-очень нравится!
Госпожа Роза заколебалась. Подобная настойчивость требовала поощрения, а упертость, то есть упорство в достижении цели являлось фамильной чертой семьи супруга.
— Допустим. Но зачем ты разорила могилу бабушки?
Сдавленный звук, изданный Сильвой, наглядно показал, что госпожа Роза рассказала не все. Очередной отчаянный взгляд призывал подругу к молчанию, и Аля шагнула с обрыва. Фигурально выражаясь, конечно.
— Я хочу расколдовать господина Рута.
— Сама? — поинтересовался отец с ледяной вежливостью, за которой скрывалось недоверие.
Девушка сжала губы. В том числе поэтому она и не желала поступать в выбранный родителями университет, где за ней будет негласно присматривать сам декан. Такой пригляд означает хорошие оценки, не смотря ни на что, и родители бы никогда не уверились в ее настоящих способностях.
Олеандра Белая желала доказать, что она и сама на что-то годится, а не только как продолжательница рода.
— Сама, — ответила Аля и добавила с вызовом: — И, между прочим, получается!
— Заклятье с дедушки исчезло? — госпожа Роза в волнении сжала руку супруга, поднимаясь с места.
Сильва вторично поперхнулась эмоциями, и долгое время ведущий себя прилично Пуся не выдержал.
— Маааууууу! — голосисто и заливисто поддержал элементаль переживания своей хозяйки.
Чета Белых, не привычная к подобным концертам, вздрогнула, а Пуся добавил трагизма в голос, высказывая все, что сдерживала в себе рыжая:
— Уууу!
Господин Александр деликатно кашлянул и улыбнулся соседке своей дочери:
— Какой интересный у вас фамилиар. Громкоголосый.
Несмотря на самозабвенные подвывания элементаля, хорошо поставленный голос слышался прекрасно. Ошарашенная новостями Сильва что-то залепетала в свое и Пусино оправдание, пытаясь успокоить элементаля. Вскоре тот перешел на курлыканье, и все успокоено выдохнули.
Аля потрясла головой, возвращая ясность мыслям.
— Нет, заклятье еще не спало, но оно ослабевает. Мы с заместителем декана Берном работаем над этим.
— Но почему ты нам не сказала? — госпожа Роза продолжала взволнованно сжимать ладонь супруга, переплетя пальцы.
— Зачем? — насторожилась девушка.
— Мы бы тебе помогли. Ты же самое дорогое, что у нас есть.
