Некромантка на факультете таксидермии | страница 16
— Хорошо, договорились.
Девушки торжественно пожали друг другу руки.
— Только мне нужно подготовиться.
Улыбающаяся во весь рот счастливая Сильва кивнула:
— Сколько угодно!
— Мааууууу! — поддержал хозяйку Пуся, распушившийся во все стороны только что оперившимся шарообразным птенцом, постреливающим во все стороны огненными искорками.
Почти не вздрогнувшая Аля покосилась на элементаля. Ну когда же она привыкнет к его воплям?!
— М… Здравствуй, Рудольфус, — Аля лучезарно, во все зубы, улыбнулась оленю, «охраняющему» холл факультета. Тому самому, кто в первый день дразнил ее, чуть не доведя до «греха» — до побега от группы первокурсников прямо перед приветственной речью декана. То есть, замдекана, конечно же.
Знаменательное знакомство с оленем таки произошло, но уже на второй учебный день. Девушка специально задержалась после занятий, и когда холл опустел, потихоньку проскользнула к висящей на стене голове. Пристально пялиться на тусклые «кукольные» глаза прибитого к дощечке трофея пришлось долго, все больше впадая в уныние от мысли, что корчащий морды олень показался. То ли на радостях, то ли под воздействием магии, создававшей должную торжественность окружения и правильное трепетание у студиозов перед будущей учебой.
Неизвестно, сколько бы продолжалось «противостояние», но олень не выдержал первым — моргнул третьим веком, характерным для всех земноводных (в том числе василисков). Под белесой пленкой третьего века глазки у него оказались именно такие, как запомнилось Але — фиолетовые в золотистую крапинку. Дав девушке полюбоваться собой, олень недружелюбно осведомился:
— Чего тебе?
Ошарашенная разговорчивостью висящей на стене головы (Аля никак не ожидала настоящего общения), девушка на миг даже задумалась — действительно, чего ей? Но решила пойти ва-банк — рассказать правду, и призналась смущенно:
— Вот, познакомиться пришла. Я еще никогда таких э… Таких вас не видела.
— Каких — таких? — сварливо поинтересовался олень, буравя девушку недоверчивым взглядом.
Мельком подумав, что вчера эта креатура была явно добрее, Аля попыталась выглядеть пай-девочкой. Даже прижала к груди тетради, распахнула пошире глаза и восхищенно выдохнула:
— Разумных.
«И говорящих», — произносить подобное вслух было бы слишком невежливо, так что эпитет остался в мыслях.
Но олень, в раздумье попрядав ушами, не проникся добрыми чувствами — подозрение во взгляде так и не исчезло, разве что добавился скептицизм.