— Чистяков, Цеханович, знакомьтесь — это ваш новый командир полка…
Командир батареи и я приняли строевую стойку и представились:
— Командир девятой батареи капитан Чистяков… Командир второго огневого взвода девятой батареи прапорщик Цеханович, — эхом вторил я.
— Семён Семёнович, вот твои первые подчинённые, — Скворцов также весело махнул рукой в нашу сторону, выдержал театральную паузу и продолжил.
— Командир девятой батареи капитан Чистяков на своём месте, батарея хорошая, офицерский коллектив в батарее крепкий. Батарея способна выполнить любые поставленные задания. Прапорщик Цеханович, командир взвода девятой батареи, Ну, это легенда нашего полка — за полгода командования взводом разбил два автомобиля взвода и один сегодня утопил. Это, Семён Семёнович, ты уже слышал. Правда, справедливости ради, тоже нужно сказать — хороший прапорщик, как командир взвода, так и как артиллерист. Но…, вот эти машины — его беда. Что скажешь, прапорщик?
Я лишь развёл руками и этот жест можно было истолковать по разному: от — Я расписываюсь в своей беспомощности, до — Готов бороться до конца…
— Ты, Цеханович, крыльями не маши, а отвечай, если тебя спрашивают. Когда у тебя по графику угробить четвёртую машину? Докладывай. — Подполковник Скворцов откровенно веселился, а новый командир доброжелательно смотрел на нас.
Я молчал, а вместо меня, видя, что атмосфера в кабинете отнюдь не грозовая, высказался комбат:
— Товарищ подполковник, всё будет нормально, тем более что автомобиль стоит на складе загруженный под завязку снарядами, на колодках и заводится на месте раз в два месяца…
— Вот, вот, Чистяков, — командир полка прервал командира батареи, — и мне до жути интересно каким способом твой командир взвода её убьёт. Вот смотри: первую машину у него разбил Цюпа — въехал в стену хранилища, в разбитии второй машины он лично принимал участие, будучи старшим машины, третью сегодня утопил в пожарном водоёме. А? Какова завязка интриги? Вот Как? Машина стоит на колодках… Заводится только на месте и никуда не едет…, но ведь он её разобьёт… Цеханович, давай…, поделись планами…
Я стоял, добросовестно морща лоб и пытаясь представить каким образом я или мои водители сумеют автомобиль привести в негодность. А глядя на мои потуги, все присутствующие в кабинете, в том числе и Чистяков, грохнули от смеха.
Отсмеявшись и вытерев выступившие слёзы, Скворцов обратился к Сушинскому:
— Геннадий Антонович, слушай. Когда он всё-таки убьёт машину, не поленись, позвони мне и расскажи — как всё это произошло, — все опять рассмеялись.
