Кажется, да. Меня это тоже радовало.
— Ну, нельзя — это одно, а возможно или нет — это другое, — он оглянулся, будто вспомнив, что мы стоим посреди улицы, где полно людей. — Давайте, на скамейку присядем, Эви.
Я сжала губы, но поправлять чудака не стала — надеюсь, скоро он все объяснит.
— Значит, вы все забыли?
— Не все, — возразила я. — Но многое.
Демон покачал головой и скрипнул челюстью, но справился с собой.
— Про меня и задание не помните ничего?
— Нет, — кивнула я, стараясь не сболтнуть лишнего. Что там за задание такое может быть у ассистентки со студентом, интересно… И связан ли с ним мой вчерашний проступок?
— Тогда настаиваю, что академию вам нужно покинуть — снять вас с задания и оставить меня, — проникновенно заговорил студент. — Объяснять суть дела в пределах Ластреи — опасно. Попробуем вернуть вам память, но в других условиях — вне академии. Вы должны мне довериться, хоть и не помните.
Хм, интересный подход.
— Нет уж, извините, — твердо ответила я. — Сама разберусь.
Ответ ему не понравился — кулаки сжались, а на скулах заходили желваки, но я и не старалась. Объяснять здесь и сейчас он ничего не хочет. А поверить требует. Как-то не по мне вверять себя слепо абы кому.
В академии со мной за пол дня ничего плохого не случилось — профессор, хоть и подозрителен, но личность известная. К тому же тоже пообещал, что поможет с восстановлением памяти. А где гарантии, что если я последую за этим чудным и загадочным де Ла Мастом — не пожалею?
— Эви!
— Рози.
— Я могу увести вас силой. Эви вы или Рози, неважно, — привел еще один аргумент наглец, не моргнув глазом.
— Друзья так не делают, верно? — выдала я спокойно, но сама напряглась, готовая соскочить с лавки в любую секунду. Надеюсь, бегаю я быстро. И кричу звонко. Что-то мне все это совсем не нравится.
— Друзья не делают, — согласился демон и в следующую секунду, черт бы побрал мою замедленную реакцию, резко придвинулся, одновременно дернув меня за руку, и запечатал губы поцелуем.
***
Конечно, первые — шоковые — мгновения я упустила. Успела почувствовать и губы, и чужой наглый язык — только после этого забилась, толкнулась от мужской груди руками, и вспомнила такие ругательства, что у самой уши покраснели. А пижону ничего — только расхохотался. Может, надо было еще и пощечину отвесить, но я уже вскочила со скамейки и обратно присаживаться не собиралась.
— Если вы этим хотели что-то доказать, то зря старались, — доложила я нахалу и демонстративно вытерла губы рукавом. — Теперь я к вам на пушечный выстрел не подойду.
