- В тот ужасный день он вышел из своего кабинета шатаясь. Я сначала подумала что ему плохо, но взглянув в глаза и не увидев за расширившимися зрачками белков, поняла что дело хуже некуда. Мне нужно было забрать Ирони и уйти, а может даже вызвать полицию, но я тогда об этом даже не задумалась. Влюбленная дура! Полезла к нему с попытками образумить и удержать. Кричала, молила, просила бросить наркотики и в конечном итоге, ожидаемо попала под горячую руку ничего толком не соображающего наркомана.
- В какой-то момент он схватил лежащий на кухонном столе разделочный нож и рубанул меня им дважды, по плечу и груди. Левая, которую ты сейчас опять лапаешь, была рассечена практически надвое. Удар был настолько силен, что меня не спасли ни плотный бюстгальтер, ни рубашка. Лучше бы я тогда потеряла сознание. Боль была на столько сильной что я практически сразу сорвала голос от крика… на который к сожалению прибежала маленькая Ирони. Она попыталась меня защитить и за это получило свою порцию боли. Этот взбесившийся монстр рубанул ее ножом по голове и к счастью не попал. Видимо волосы ослабили удар и уберегли голову, но вот остальное… Ей срезало часть скальпа, отсекло правую щеку и разрубило ключицу. Выдергивать нож он не стал и закончил ’’бой’’, пнув четырехлетнюю девочку в грудь, сломав ей этим ударом несколько ребер. В конце он зачем-то расколол окно на кухне и порезавшись об стекло, убежал из дома. Убежал… оставив нас с Ирони медленно умирать на кухне – взяв лежащую на плече руку замершего парня, девушка с полной уверенностью и теплотой в голосе заверила его – Ты не виноват в том что Ирони напугалась. Я упала, вскрикнула от неожиданности и… видимо это напомнило ей о прошлом. Даже если она уже забыла о том что случилось одиннадцать лет назад, страх все равно остался. Это я виновата. Нужно было и правда рассказать тебе об этом раньше, но… Я тоже боюсь об этом вспоминать. Это слишком… больно. Запомни, ты не виноват в том что она сейчас испугалась. Запомни и поверь, из тебя наверняка вышел бы отличный отец.
- Дааа, с наркотиками у меня дела обстоят куда лучше… Я их употребляю только тогда когда становится слишком больно – задумчиво проговорил Саркис и почувствовав как напряглись пальцы девушки на своей руке, запоздало понял что зачем-то сказал это в слух. Понял и с чего-то решил, что Трилла прониклась к нему презрением. На самом же деле ей просто стало очень жалко этого большого поломанного жизнью парня. Вот только объяснить ему это она не успела, так как здоровяк поспешил задать свой, вполне ожидаемый вопрос.
