– В день Зимнего солнцеворота всякое может случиться, – продолжала она, – а назавтра никто и не вспомнит. Я права?
– Наверное. – Голос Криспа показался кислым даже ему самому.
– А потом, – сказала Зоранна, – ведь то, что они представляли, не правда, верно?
– Конечно, не правда! – воскликнул он с таким возмущением, что ломающийся голос сорвался на последнем слове на писк. И вдруг невесть откуда в памяти всплыла рука Яковизия, оглаживающая ему спину. Может, отчасти поэтому сценка так сильно задела его?
Зоранна, похоже, ничего не заметила.
– Ну и хорошо, – сказала она.
Там, у костров, односельчане снова расхохотались над каким-то розыгрышем. Крисп неожиданно осознал, как здесь тихо, на окраине деревни, как безлюдно – только он и Зоранна. И тут же вспомнил ее в той короткой рубахе. Не отдавая себе отчета, Крисп шагнул к девушке поближе.
В то же самое мгновение она сделала шаг навстречу ему. Они чуть не столкнулись друг с дружкой. Зоранна снова рассмеялась.
– В день Зимнего солнцеворота возможно все, – тихо шепнула она.
Когда Крисп бежал от позорного зрелища, он не выбирал дороги.
Наверное, неудивительно, что ноги привели его почти к самому дому; отец, как обычно, выбрал себе жилище на околице. Сейчас это показалось Криспу знамением небес. Он собрал все свое мужество и взял Зоранну за руку. Она прижалась к его боку.
Крисп с колотящимся сердцем подвел ее к двери. Они вместе вошли в дом. Он быстро захлопнул дверь, чтобы не выстудить жар очага в яме посреди комнаты.
– Нам бы надо поторопиться, – сказал он взволнованно.
Тут с площади донесся новый взрыв смеха.
– Я думаю, времени у нас хватит, – улыбнулась Зоранна.
Она сбросила тулупчик и стянула юбку. Крисп, пытавшийся раздеться, не сводя с нее взгляда, чуть было не упал. Наконец, после бесконечно долгой возни освободившись от одежды, они рухнули на соломенное ложе.
Крисп, как и всякий другой, скоро понял, что знаний о том, как совокупляются мужчина и женщина, недостаточно, чтобы первое соитие не преподносило одного сюрприза за другим. То, что он знал, никоим образом не подготовило его ко вкусу нежной кожи Зоранны под его губами; к ощущению ее груди в его руке; к тому, как пропадет весь мир, кроме ее тела и его.
Но, как это обычно бывает, мир вернулся слишком быстро.
– Ты меня раздавил! – сказала Зоранна.
Она села и деловито вытащила соломинки из своих волос, потом из его.
Не спеши он так сильно и поменьше нервничай, это могло бы доставить ему удовольствие. Но прикосновение Зоранны только заставило его вскочить и поскорее напялить на себя одежду.
