– Я здесь! – она замахала руками, забыв, что она голая. Самолёт с рёвом пронёсся прямо над головой. Но что это? На его крыльях кресты, а на хвосте… Свастика! Мария замерла в растерянности. А самолёт уже развернулся и снова летел на неё. Раздался треск, на передней кромке крыльев сверкнули огоньки, и с боков на неё полетели клочки травы и комья земли. Пулемётные очереди прошли справа и слева.
Она бросилась бежать. Но куда? Её светлое тело на фоне зелёной травы для лётчика как на ладони. А самолёт уже разворачивался для следующего захода. Она оглянулась по сторонам – с другой стороны пригорка виднелись заросли осоки и камыша. Скорее туда! Время спрессовалось, остался только гул приближающегося самолёта. Быстрее, быстрее! Разрезая в кровь руки осокой, она влетела в заросли камыша и плюхнулась в болотистую воду. Над головой прогрохотал самолёт с крестами, но пулемётные очереди прошли стороной.
Она приподняла голову над водой, откинула с лица мокрые волосы, прислушалась. Самолёт гудел где-то вдалеке. Нет, это не 1993-й год! Хотя бы потому, что в будущем самолёты должны быть реактивными. Она снова вслушалась – стрекотали кузнечики, в вышине пели птицы, гула самолёта не было слышно. Выбравшись из болотца, она вернулась к мёртвой лётчице. Чуть постояв в нерешительности, она наклонилась и расстегнула нагрудный карман её гимнастёрки. Солдатская книжка, комсомольский билет, вырезанный из газеты портрет бравого лётчика со звездой Героя на груди… Дата? Она перевернула газетную вырезку – 6 июня 1943 года! Но газета уже потёрта, и трава на поле высокая и жёсткая – значит, как минимум середина лета. Лета 43-го года!
Но почему? И тут её осенило – она из 1968 года. Они хотели отправить её на 25 лет вперёд – в 1993 год. А она попала в 1943-й – на 25 лет назад. Перепутали плюс с минусом! Математики, мать их разтак! И тут ледяная рука ужаса сжала её сердце. Реперная точка! Чтобы вернуть домой, её будут ждать в 1993 году в реперной точке. Ну точка-то никуда не денется, но до 93-го года ещё полвека. Или по-простому – она не вернётся домой никогда! Несколько минут она сидела, уставившись в одну точку, и даже не чувствовала холода.
Но потом окружающая реальность напомнила о себе – холодом и голодом. Что теперь делать? Не сидеть же голой посередине поля. Она ещё раз глянула на мёртвую лётчицу и развернула её солдатскую книжку – Климова Мария Тимофеевна, 1923 года рождения, воздушный стрелок. Тёзка. Маленькая фотография. Чем-то похожа на неё. Мария ещё раз глянула в её лицо, и стала расстёгивать пуговицы гимнастёрки.
