Именно поэтому, я был настолько груб. Именно поэтому, я не позволил себе "цацкаться" с девчонкой, ибо мне это не свойственно. Ибо по-другому я не умею. А наоборот — возжелал показать ей всю свою мощь, силу, власть, которой, в безграничных количествах, до сих пор, смею обладать.
Она будет мой. По-хорошему, или по-плохому.
Потому что я так захотел. Потому что, от чего-то, мой внутренний монстр так захотел.
Неужели… Эта простушка…
Моя истинная пара?
Когда отчаянный женский плачь, смешанный с поспешным топотом прекратился, я обреченно осознала, что вот-вот и мной окончательно овладеют. Сначала телом, а затем… и душой.
Яро сжав подол махрового халата, доходившего до самых колен, босая, жалкая, ничтожная, я продолжала обездвижено сидеть на холодном полу, периодически вздрагивая. То ли от холода, то ли от страха. То ли от леденящего, проницательного взгляда "Короля Мрака".
— Поднимись. — Сдержанным, хладнокровным, властительным тоном приказал мужчина, от чего, весь мраморный зал заполонило морозное эхо.
Я невольно вздрогнула и тут же поежилась, предполагая, что жить мне осталось считанные секунды. Собственные руки и ноги отказывались подчиняться хозяйке, словно были скованны невидимыми цепями страха, а разум — вообще находился на пике забвения.
Дэмиен хрипло выдохнул и медленными, звучными шагами направился ко мне.
Но когда в поле затуманенного зрения показались остроносые, идеально вычищенные ботинки, по-видимому изготовленные из кожи хищного питона, я нервно сглотнула, пытаясь повиноваться приказу, но морозный рык арктического Демона, невидимой лавиной, снова обрушился на мою жалкую плоть:
— Не заставляй применять силу. Просто сделай так, как велю.
Пока еще его предупреждающая фраза прозвучала весьма отреченное. Но мужчина, всем своим леденящим тембром, всей своей хладнокровной интонацией, окончательно дал понять, что это — последнее предупреждение.
Вспомнив до ужаса напуганную сестренку и до ужаса искалеченную Дженни, отпустив краешек халата, я все же поднялась.
— Посмотри на меня.
Напряжение в кулаках достигло предела. Еще немного, и в халате образуются сквозные дырки от собственных ногтей.
Нехотя приподнимаю подбородок и сразу же сталкиваюсь с холодными, как настоящий айсберг, но невероятно яркими глазами незнакомца.
Восхитительные. Нереальные. Нечеловеческие. Как два редчайших, искусно отполированных алмаза. Смотрящих точно на меня. Или, даже сквозь меня.
Казалось бы, этот гаденыш где-то линзы раздобыл. Ведь, никому, из рода человеческого, не дано обладать столь неземной красотой, как в отношении глаз, так и в отношении всего остального.
