Страшно Прекрасен. Пленница черного волка | страница 2



— Стерва… — морозное дыхание сущего демона мгновенно пронизывает телесную оболочку до самых костей. — Но, такая совершенная…

Дэмиен находится слишком близко. Вопреки всему, этот чертов ублюдок нарушил все дозволенные границы. Теперь… я в его власти. И скоро, буду принадлежать только ему. Восхитительному, обворожительному, но такому бездушному чудовищу.

Мужчина тяжело дышит. С каждым глубоким выдохом, мое нагое, беззащитное тельце, обволакивается морозной дрожью. Его дыхание холодное, шумное, нереально возбужденное. В то время как мое положение — ничтожное, покоренное, униженное.

Явно насладившись чужим страхом, "Господин Зверь", наклоняется к моей шее, настолько близко, что я ощущаю, как кончик его идеально ровного носа касается сонной артерии.

И снова вздрагиваю.

Правда на этот раз… не от ужаса. А больше, от неожиданности. Потому что, чертов кретин начинает меня нюхать.

Нюхать…

Нюхать.

Нюхать.

Вот дьявол…

ГЛАВА 1

Я стояла у разбитого окна, всматриваясь в оригинальный узор, похожий на бракованную снежинку, подумывая над тем, как незаметно ''залатать'' сие причудливое отверстие, за которое можно нехило схлопотать. Обреченно выдохнув, хватаю небольшой клочок картонки, пытаясь абы как устранить данное безобразие.

Хлоя надраивает пол, а мать — отчаянно пытается расставить поломанные стулья, да вернуть на прежнее место раздробленные столики после вчерашнего варварского набега.

Похоже, мы конкретно влипли.

Естественно, весь урон от разгрома свалят на наши костлявые плечи, так как хозяйка кабака, в который нас пристроили отрабатывать долг за проживание в ''Городе мрака'', временно по делам отлучилась. А мы, соответственно, с обязанностями не справились.

Но какой блин толк от трех хрупких девушек, если вчерашним пятничным вечером, в трактир ввалилась орда непристойных пьянчуг и все окружающее имущество, к чертям собачьим, в мелкие стружки разхреначила.

Закончив возню с разбитым стеклом, я вдруг, отметила подозрительно странное поведение матери. Точнее, ее вялое, уставшее на вид состояние.

Не сомневаюсь, что вчера матушке пришлось весьма нелегко. А именно — работать за троих. Правда, это был ее выбор. И отчасти даже приказ. С которым, я наотрез отказывалась мириться. Но ради сестры спорить не стала.

Дженни (так я называла свою приемную маму), закончила с поверхностным ремонтом мебели и неожиданно обратилась к нам.

— Девочки… я, пожалуй, пойду прилягу, — в ее голосе промелькнула боль, смешанная с отчаяньем.