— И его взяли в преподаватели?! — не удержалась я от упрека.
— Знаешь, прежде чем судить, тебе нужно узнать подробнее историю Роганды, которая за несколько десятилетий из отстающего по магическим меркам королевства превратилось в одно из самых развитых. А все дело в моратории на преступления для одаренных личностей. Многие из наших преподавателей не без греха за душой, так сказать. И я тому яркий пример. По мне не скажешь, но количество упокоенных мною душ исчисляется не десятками и даже не сотнями. Такова моя природа, мой долг и мое проклятие рода черных жнецов.
— Что все это значит? — спросила я, не обращая внимания на нервный озноб, пробравший все мое тело.
— Раз уж мы все равно ждем… — сказал Сегдиваль.
Со вздохом продолжил:
— Прадед мой был тем еще… «прадедом», прожил три сотни лет, множество раз ускользая из лап старой. И как-то раз, сильно захворав, не смог оправиться. Но когда пришел его час, на смертельном одре он поспорил с самой Смертью, и, что неудивительно, выиграл! А ставил он на вечную жизнь. Взамен старуха с косой взяла его в услужение, наделив способностями черных жнецов и заставив отрабатывать повинность две сотни лет, то есть работать вместо себя любимой. С тех пор в услужении побывали уже и мой дед, и отец, и моя служба вот уже скоро придет к концу.
— Затем ты умрешь? — Я невольно зашмыгала носом, потому что грустно стало, или просто оттого, что замерзла.
— Нет, конечно. Предо мной встанет выбор: оставаться ли черным жнецом ради бессмертия, или же лишиться способностей и…
— Стать простым смертным, — закончила я вместо него.
Мы немного помолчали, не в силах начать новый разговор, пока я вконец не замерзла и не взмолилась, попросив сотворить хоть какое-нибудь тепло.
— Заклинание покоя, призванное мной, не позволяет колдовать. Но я могу тебя согреть. — Сегдиваль подошел ко мне и, сняв с себя плащ, накинул его на мои вздрагивающие плечи, после чего поднял меня на руки и, прижав к себе, сел на чудом уцелевший стул, на котором до этого сидела я.
Сразу стало приятно, уютно и тепло, да так, что захотелось спать. Вспомнив про свою не менее удобную и теплую кровать, решила уточнить:
— А чего или кого мы ждем?
— Мы? Анатариуса. Мне нужно перепоручить ему Таишу и этих, — он кивнул в сторону Вирфольца и Устгена.
Мне сразу стало совестно от того, что я о них даже не вспомнила. Но подождите. А чего тут забыл ректор, и почему он их заколдовал, отбросив к стене? Но не успела я ничего спросить, как в центре комнаты без потолка нарисовался Игебдил. Точнее приземлился. Еще точнее — стремительно приземлился, да так, что плащ его чуть по инерции не продолжил свой полет до пола. Пуговица еле устояла, жалобно скрипя под тканью накидки.
