Многие из Мастеров уже отстали к тому времени, но Умия и Гинуш продолжили преследование и наконец настигли Мастера Рваного меча в лесу Половинной луны. Вдвоем они быстро управились с убийцей, хоть и были вымотаны до предела, но об обратной дороге речи быть и не могло. Поэтому, как рассказывал отец, в кои-то веки, придя к обоюдному согласию, они решили помочь друг другу восстановить силы.
Устроившись на ночлег в холодном лесу, они жались друг к другу, лежа на наскоро собранной подстилке, чтобы просто не окоченеть. Сил было мало. Их тела требовали восстановления. Чудом выжив в ту ночь, утром мои родители уже соорудили себе некое подобие жилища и отправились на охоту за дичью. Так день за днем им приходилось привыкать к новой реальности, требующей работать сообща.
Достаточно восстановившись, они вместе отправились обратно. А когда вернулись в деревню, узнали, что потеря своих детей еще больше озлобила кланы Воздушной листвы и Огненного тигра. Перемирие было разорвано. И опять началась вражда. Да только чувства не вырвешь из груди, и в скором времени мой отец отказался от вызова, брошенного ему сестрой Умии, Мастером Шинкой. Гинуш ушел в отшельники. Мать не смирилась с его пропажей, начала тайком выбираться из деревни на встречи с ним. А когда узнали, что она ждет ребенка, то есть меня, естественно, начались толки да разговоры о том, кто посмел. Мать хранила молчание до самого моего рождения. Только в потугах во время родов постоянно звала Гинуша.
Поэтому, поняв наконец, кто нарушил кодекс синоби, одновременно трое Мастеров вызвало на бой моего отца, и он всех победил, но был сильно ранен. Мать не смирилась с таким положением вещей и собралась покинуть додзе Огненного тигра через неделю после родов. Да только меня ей не отдали.
Как рассказывал отец, она выходила его, а сама слегла и после уже не оправилась. Организм ее был истощен тяжелыми родами. Гинуш же уговаривал ее вернуться в додзе, а как только смог ходить, тут же сам отправился в деревню, чтобы просто купить лекарств, но ему все отказали. Обе школы отвернулись от него, не пустив даже на порог. А он, когда вернулся в свою лачугу, увидел, что Умия уже угасала. Напоследок сжав его ладонь, она поручила позаботиться обо мне.
Гинуш хотел забрать меня к себе сразу же, но боялся повторения истории, поэтому терпел все это время, издали наблюдая за моим взрослением, тренировками. А когда мне стукнуло пять, отец впервые связался со мной и стал тайком учить всем техникам, которые только знал, поначалу не раскрывая даже нашей родственной связи. Помню, было время, я считал его чудаком-отшельником. А когда узнал, как поступили с моей матерью и отцом (мне тогда как раз исполнилось шестнадцать лет), то я чуть не разнес оба додзе в порыве злости. Ты, сирота, единственная выжившая, еще крошкой спустившаяся с гор, дала мне тогда отпор, когда я напал на учеников Воздушной листвы, уложив всех кинхо своей школы. Твои всклокоченные, стоящие дыбом волосы и пылающие яростью глаза запомнились мне на долгие годы. Отделав меня практически до потери сознания, ты хладнокровно наносила удар за ударом, при этом аккуратно обходя жизненно важные органы.
