Ее великолепные глаза резко поднялись, а рот раскрылся в идеальном круглом «о». Если бы он только что не закончил использовать эту красивую маленькую мишень, она бы снова стояла на коленях, а его член был бы засунут туда же. При этой мысли он уже возбдился. Она виновато кивнула, ее спутанный конский хвост подпрыгивал на ее обнаженных плечах.
— Я наняла кое-кого, чтобы отвлечь тебя и вывести из себя, — призналась она.
— Ну, это сработало, — проворчал он. — Должно быть, это сумасшедший ублюдок, раз связался со мной в моем городе. Господи, Райли. Ты собиралась убить кого-то?
Она слегка опустила голову и повернула кончик своих волос, коснувшись полных губ. Она украдкой взглянула на него сквозь густые ресницы, царапая своими скетчерами по бетону. — Я не пыталась кого-нибудь убить. Просто была очень зла на тебя. И не выдам его имени, так что даже не спрашивай, — сказала она вызывающе, слегка вздернув подбородок. — Я расплатилась с ним и велела ему снова уехать из города.
Его губы чуть изогнулись от ее нахальства. Он мог бы вытянуть из нее это имя, если бы действительно захотел, но не стал бы этого делать. Даже несмотря на то, что это стоило ему его второй любимой чертовой машины и тысячи долларов ущерба одному из его клубов. Черт, она того стоила. Ему придется вспомнить ее идею мести в следующий раз, когда он разозлит свою красавицу.
— Пока что я согласен, — согласился он. — У меня все равно есть ответственный за все повреждения. Я могу шлепать ее по заднице, пока не буду удовлетворен.
Она перестала играть с кончиками волос, позволив им скользнуть назад по гладкому плечу. Она пристально смотрела на него своими невероятными шоколадными глазами, словно пытаясь разгадать загадку. — Ты действительно знал, что это я угнала твою «ауди»? И украла «регеру»? Как, черт возьми, я все еще жива после всего этого, Соломан?
Он стоял совершенно неподвижно, не говоря ни слова, позволяя ей самой решить эту проблему. Она была сообразительной женщиной. Даже если бы не хотела понять, то пришла бы к правильному выводу. Он увидел, как ее глаза широко раскрылись. Паника и благоговение смешались в их бархатных глубинах. Она выглядела так, словно хотела убежать и спрятаться от него. Этого он никогда не допустит.
— Т-ты действительно не равнодушен ко мне, — сказала она едва слышным шепотом. Это было утверждение, а не вопрос.
Гнев на ее отказ по-настоящему понять происходящее пронзил его насквозь. Он напряг мышцы, чтобы не подкрасться к ней и не трясти ее, пока она не проломит свой толстый череп.
