Она взвизгнула в тревоге, когда ее схватили сзади и оторвали от пола. Мужской запах Соломана окружил ее, и она расслабилась в его объятиях, откинув голову на его твердую грудь. Он поставил ее на песок и уткнулся носом в шею.
— Ты разговариваешь сама с собой, красавица? — сказал он тепло, его глубокий голос окружил ее.
— Нет, я разговаривала со своими морскими друзьями, — сказала она с усмешкой.
Она повернулась в его объятиях и слегка подпрыгнула. Она хотела оказаться в его объятиях. Он легко поднял ее и помог обхватить своими длинными, соблазнительными ногами его талию. Он застонал, когда ее горячая киска в трусиках коснулась его живота. Он скользнул широкой ладонью вниз по ее спине, а затем под платье, пока не схватил ее за задницу. Другой рукой обнял ее за талию и крепко прижал к себе, словно в клетке. Он скользнул длинными пальцами в ее трусики и вниз по голой щели ее задницы. Райли застонала и выгнулась в его руках.
Он чувствовал через рубашку, как ее промежность увлажнилась. Черт, она уже была чертовски мокрой для него. Его поразило, как быстро она отвечала ему каждый раз, когда он прикасался к ней. Он взялся за бретельку ее платья и стянул ее вниз по руке, обнажив грудь. И застонал, увидев, что на ней нет лифчика. Черт, он уже начал думать, что половина одежды, которую она носила, должна быть вне закона. Это будет его следующий шаг. Одеть Райли более консервативно.
— Скажи мне, что ты не надевала это платье на работу, женщина, — потребовал он, наклонив голову, чтобы прикусить ее горло, пока не достиг упругой плоти ее груди, прежде чем впиться в них своими зубами. Райли застонала и заерзала в его объятиях.
— Боже, Соломан, я не хочу сейчас говорить о работе! — крикнула она, выгибаясь в его объятиях в попытке прижать его к своему соску.
— Отвечай, или я сорву его, и ты никогда больше его не наденешь, — прорычал он, унося ее с пляжа домой. Заходящее солнце освещало окна их дома множеством прекрасных цветов.
— Только для тебя! — ахнула она. — В магазине я была в джинсах.
— Хорошо, — прорычал он.
Его целью была их спальня или, по крайней мере, диван где-нибудь в доме. У него ничего не вышло. Когда Райли извивалась в его руках, потирая свою горячую маленькую киску по всей его промежности и животу, он не cмог ждать так долго. Знание того, что охрана будет наблюдать, делало лужайку неприступной. Он повернул голову в тумане выворачивающего внутренности желания и зашагал к гаражу. Это было ближе, чем дом.
