— Артюр, то есть ты так просто дашь им меня увезти? Ты же, черт побери, адвокат! Найди какую-нибудь лазейку в их идиотском законодательстве, не знаю… Что вообще происходит? — девушка покачала головой. — Что за цирк?
— Обязательно, Джина, — кивнул Делиль. — Мы обязательно вызволим тебя оттуда — это просто дело времени. Еспенский суд встанет на нашу сторону. Все будет хорошо, обещаю! Но сейчас тебе лучше поехать с представителями комитета и делать все, что они говорят.
В его васильковых глазах, так напоминающих глаза Надин, что-то мелькнуло. Что- то… Такое.
Ужасный вчерашний день и ужасное начало сегодняшнего, почти бессонная ночь и прибавившаяся к ней из-за раннего пробуждения головная боль…
Что-то не так.
С Артюром Делилем что-то не так… Вернее, даже не с ним, а с тем, на чьей стороне он играет. А это значит, отпираться бесполезно.
— Я могу хотя бы одеться? — спросила она. — Собрать личные вещи?
— На это нет времени, — холодно ответил светловолосый. — Поезд отправляется через час.
— To есть вы хотите сказать, что я должна ехать в Догму в пеньюаре? А может, мне снять его и вы повезете меня вообще в нижнем белье? — взорвалась она и добавила с нажимом. — Вы дадите мне время на то, чтобы собрать вещи, переодеться и сделать звонок!
— Десять минут, — процедил мужчина, смерив ее откровенно презрительным и недовольным взглядом. — С собой ничего не берите — всем необходимым вас обеспечит республика.
Темно-синие джинсы, высокие сапоги, серый свитер и красная кожаная куртка — это было первое, что она выцепила из вороха одежды в своей немаленькой гардеробной. Нужно было оставить как можно больше времени на телефонный разговор!
Но к огромному разочарованию Джин Константин Леоне казался не в сети.
— Слушай внимательно, Бетти, говорить буду быстро и четко, — вымолвила Джина, едва Элизабет Леоне взяла трубку. — Произошла дикая история, меня прямо сейчас депортируют в Догму, мотивируя это тем, что я гражданка республики. Думаю, к этому причастен Артюр Делиль… Не исключено даже, что все Делили. Нужно, чтобы Его Сиятельство разобрался. Мне больше не на кого надеяться, кроме как на него. Все, отключаюсь. За мной пришли.
— Насколько я понял, вы сделали два звонка, — проговорил появившийся в дверях светловолосый и бесцеремонно отобрал ее телефон, принявшись перелистывать журнал звонков.
— Насколько я поняла, идите вы к чертям собачьим! — огрызнулась Джина.
Он приблизился — в рыбьих глазах застыло отвращение. Джин надменно вскинула подбородок и подалась вперед — пусть видит, что она не боится его! Она — Джина Моранте, а не жалкая затравленная тварь, которой можно повелевать. Догмовец с ненавистью занес руку, но в самую последнюю секунду почему-то остановился:
